Высота одиночества

— Что случилось? — спросила Алла, но он лишь покачал головой и прошел следом за партнершей.

Присев рядом со спортсменами на диванчик, Алла устремила взгляд в экран. Ждать чуда не приходилось — заваленный каскад и недокрут с падением на сольном прыжке откидывали Аню с Матвеем за пределы призовой тройки. Если бы соперники откатались с серьезными ошибками, у них бы еще оставался шанс, а так…

Титова увидела оценки, и из груди ее вырвалось нечто похожее на рык. Повернувшись к Алле, она заговорила негромко, но так, чтобы слова были отчетливо слышны и партнеру:

— Вы довольны, Алла Львовна? Это именно то, чего Вы желали, не правда ли?

— О чем ты, Анна?

— Я о приоритетном выборе между этапом Кубка и финалом Гран-при. О выборе между первом номером российской сборной и парой, которой даже на чемпионат России приходится пробираться через Кубок. Вы должны были ехать с нами в Японию, Алла Львовна, с самого начала ехать, а не отправлять вместо себя хореографа!

— Это не тебе решать, Анна. — Богославская смерила девушку холодным взглядом и поднялась. — Оденься. — Сунула ей олимпийку, которую до сих пор держала в руках и добавила: — Я не делю своих спортсменов на первых и вторых. Так уж получилось, что теперь вы не одни в группе претендуете на участие в Олимпийских играх, но путь у вас разный. Кто-то, — она посмотрела на Матвея, а после снова перевела взгляд на Аню: — не имеет права оступиться на этапе Кубка России, а кто-то должен доказывать свое лидерство в финале Гран-при. Вы чемпионы мира, Аня. Помни об этом, когда снова решишь обвинить кого-то в своих неудачах.

Не желая участвовать в продолжении неприятной сцены, Алла ушла. Не сказать, чтобы упрек был таким уж несправедливым, и все же сейчас она не чувствовала в себе сил продолжать разговор. Аня проводила ее полным злой обиды взглядом и, надев олимпийку, рваным, нетерпеливым движением застегнула ее под самое горло.

— Пойдем. — Матвей сделал попытку взять партнершу за руку, но она отпрянула от него и одарила тем же взглядом, что и Богославскую.

— Не трогай меня! — на эмоциях отрезала Титова. — И не надо меня успокаивать, Матвей! Ненавижу эту выскочку! Золотая девочка, чтоб ее!

— Почему ты так относишься к Ринате, Ань? — с искреннем недоумением спросил Князев. Характер у его партнерши всегда был непростым, но после появления в группе Рины она словно с цепи сорвалась. — Вы же были подругами. Что случилось?

— Нас обошла Максакова, Матвей! Если ты совсем ничего не понимаешь, посмотри хотя бы на наши баллы! Сто двадцать пять, Матвей! Ты думаешь, Богославская оставит в проигрыше свою любимицу? Так все время было, ты понимаешь?! Всегда! Я пахала не меньше, чем она, но это ничего не значило. Ей стоило только попросить, и все было готово: коньки, лезвия, лучшие платья и программы. Поначалу это не казалось мне таким важным, а потом… потом я радовалась, что она свалила. Но нет, вот опять…

— В сегодняшнем провале не Рина виновата и не Алла Львовна, Ань, а только мы с тобой.

— Ты хочешь сказать, я. — Аня скривила лицо.

— Думай, как хочешь. — Матвей покачал головой и ушел в том же направлении, что и Алла минутой ранее, оставив партнершу наедине с собственными мрачными мыслями и тяжелыми переживаниями.

Игорь был рад возможности сменить обстановку хотя бы на несколько дней, поэтому с удовольствием принял предложение Аллы Львовны поехать вместе с ней в Фукуоку. Сейчас, сидя на трибуне, предназначенной для гостей, и наблюдая за соревнованиями, он понимал, как сильно соскучился по большим международным турнирам. Возможность соревноваться с сильнейшими, возможность стоять на льду под пристальными взглядами тысяч зрителей, заряжаться энергией, кататься так, чтобы не жалеть об упущенном времени.