Высота одиночества

Рина смотрела на него, на то, как в его глазах отражением праздничных салютов вспыхивают всё новые и новые огоньки, и чувствовала себя абсолютно счастливой. Ласково дотронувшись до его щеки, она тихо сказала:

— А я тебя.

Двадцать вторые зимние Олимпийские игры в Сочи были официально открыты.

Глава 51

Сочи, 10 февраля 2014 года

Рината шла по коридору к своей комнате, на шее её висела олимпийская золотая медаль. Накануне вечером танцевальные дуэты откатали свои произвольные программы, чем и завершили первые в истории Олимпийских игр фигурного катания командные соревнования. А сегодня в Олимпийском парке на «Медалс плаза» они всей командой поднялись на высшую ступень пьедестала. В один голос с собравшимися поздравить их болельщиками они громко распевали гимн, наблюдая, как поднимается флаг России. Она была счастлива, как были счастливы все те, кто стоял рядом с ней на подиуме. Но все же главную свою победу они с Игорем рассчитывали отпраздновать чуть позже, после завершения личного старта. Личное золото оно и есть личное. Твоё. Собственное.

Вышедший из их комнаты Макс увидел Рину и задержался взглядом на висящей на синей ленточке медали. Подойдя чуть ближе, он произнес:

— Мои поздравления.

— Если они искренние, то спасибо.

— А у тебя есть в этом сомнения? — пристально всматриваясь в её лицо, спросил Макс.

Рина лишь пожала плечами и хотела пройти дальше, но он остановил её, коснувшись локтя.

— Не трогай её сегодня, ладно? — попросил он и, не дождавшись ответа, ушел.

Нахмурившись, Рината проводила его взглядом и потянулась к ручке двери, но так и не нажала на неё. Золотая олимпийская медаль приятной тяжестью оттягивала шею, но прежде, чем войти, Рина сняла её и сунула в карман. Она бы тоже не испытала приятных чувств, если бы их прокатили с командником. Бердников, конечно, предпринял вялую попытку отговорить, не перегружать себя, сделать ставку на личные соревнования, но Рината была категорична. Это золото — тоже олимпийское золото. Личное одно, а командное… Честь выступать не только за себя, но и за свою сборную, выпадает не так часто. Она гордилась, что команду не подвели ни они с Игорем, ни танцоры, ни одиночники, ни Максакова с Устиновым. Сегодня, поднимаясь на верхнюю ступень подиума, они взялись за руки. Оля стояла рядом, и её ладошка оказалась в ладони Ринаты. Над «Медалс плаза» прогремел многократно усиленный голос диктора, они переглянулись и в едином порыве взошли на пьедестал.

В комнате было тихо, плотные шторы сдвинуты, окна закрыты. Свет исходил только от включенного в спальной зоне бра. Рината разулась, повесила куртку на вешалку и прошла внутрь. Алиса лежала, отвернувшись к балкону. Волосы её тяжелыми локонами спускались по спине и падали на лицо. Рина в нерешительности застыла. Она думала подойти к ней и попытаться приободрить, но спрашивала себя: а нужно бы было ей самой такое участие в аналогичной ситуации? Однозначно нет. Но Алиса… В свободное от тренировок и прочих дел время они ладили весьма неплохо: могли вечером выпить чая или постоять на балконе, слушая рокот моря и крики настырных чаек. На открытие так и вовсе собирались вместе. И вообще отношения у них были очень чудные: они мало разговаривали и старались не нарушать личное пространство друг друга, при этом в комнате их царило ощущение мира и спокойствия.

Достав из тумбочки свою кружку, Рината вышла в коридор. Вернулась с кипятком, вытащила из внутренней полочки тумбы вскрытую шоколадку с перцем чили и, обойдя кровать Решетниковой, поставила чашку. Положила шоколадку рядом, а сама уселась возле Алисы. Та дернулась назад, невольно освобождая Ринате больше места, и она уселась поудобнее. Алиса упорно молчала, и Рина наконец нарушила тишину:

— Сахара у меня нет и чая тоже.

— И не надо. Уйди.

Алиса, от природы невысокая, казалась сейчас совсем маленькой. Под объемной, доходящей до середины бедер толстовкой угадывались очертания её тела. Ладони её были прижаты к груди, а глаза открыты. Кому-то всё это, возможно, могло показаться не столь значимым: ни сегодняшнее награждение, ни звучащий на «Медалс плаза» гимн России, ни бело-сине-красный флаг, развевающийся на фоне горящего огнем олимпийского факела. Кому-то, но только не тому, кто посвятил этому моменту всю свою сознательную жизнь. Кому-то, только не Ринате. И в ситуации, с точностью до наоборот повторяющей произошедшую с ними пару недель назад, она поступила так же, как Алиса — настояла на своем. Открыв тумбочку соседки, она достала чайный пакетик. Бросила в горячую воду и снова посмотрела на Решетникову.

— Сильные девочки не ноют.