Читаем Высотки сталинской Москвы. Наследие эпохи полностью

На один кубометр тепляка в отдельные морозные дни, когда температура опускалась ниже -30 "С, затрачивали до 100 кал/ч; это создавало нужную температуру и обеспечивало условия для нормальной работы каменщиков и облицовщиков. Темп работ с учетом этапов подъема, утепления тепляков и выдерживания в них кладки проектировали так, что в течение месяца можно было возводить и облицовывать один этаж здания. В действительности делалось меньше, в качестве причины отставания указывались задержки поставок керамических блоков из Харькова. В феврале 1950 года на стройке была запущена в эксплуатацию установка для приготовления хлорированных строительных растворов. Это позволило начать опытную кладку и облицовку стен без тепляков. Кирпичную кладку стали вести на цементном растворе марки 30, приготовленном на хлорированной воде плотностью 1,06. В состав раствора для облицовки входил молотый песок на жидком стекле с добавкой кремнефтористого натрия[240].

Подвесные леса представляли собой люльки с укрепленными на них лебедками. Они применялись и в теплое время года, поскольку вследствие большой высоты здания использование обычных стоечных лесов исключалось. Кладка стены выполнялась в следующем порядке: сначала облицовщик выкладывал ряд керамических блоков пилона или простенка, а следом за ним каменщик закладывал кирпичом внутреннюю часть стены. Несмотря на ввод в эксплуатацию всевозможных средств механизации, трудоемкость ручной кладки наружных облицовочных работ оставалась очень высокой. Следствием этого стало применение на ряде других высотных строек облицовочных панелей площадью от 8 до 15 м 2 и весом от 1 до 3 т.

Межоконная вставка из художественной керамики для здания МГУ. 1951 г.


Облицовочная крупная панель из керамических плит на железобетонной основе, применявшаяся на строительстве МГУ. 1951 г.


Эти плиты применялись для облицов ки отдельных элементов, в основном выступающих пилястр и фасонных вставок. Они изготавливались в заводских условиях с применением специальных бетонных форм-матриц, доставлялись на стро ительную площадку и крепились к арматуре готовой стены с помощью электросварки. Внешним слоем такой панели являлся набор керамических или известняковых плиток, а внутренним – тонкая железобетонная основа, с которой в процессе изготовления связывался облицовочный слой. Высота такой стеновой панели соответствовала, как правило, высоте этажа здания, а ее подъем осуществлялся при помощи «ползучего» крана УБК.

На высотных стройках облицовочные панели были запроектированы для гостиницы на Дорогомиловской набережной и высотного дома в Зарядье. В доме у Красных Ворот облицовка панелями сначала не планировалась, однако была применена, причем для боковых корпусов наружным слоем являлись не керамические, а известняковые плитки, доставляемые с подмосковного карьера Белый Брод. На ряде строек облицовочные панели не применялись. На Котельнической набережной облицовка выполнялась одновременно с кладкой стен. Причем осуществленная конструкция стены отличалась от запроектированной. По проекту пустоты в кладке стен либо вообще не делались, либо засыпались шлаком, что создавало бы дополнительную нагрузку на каждую колонну величиной до 11 т. Здание на площади Восстания, как и высотка на Комсомольской площади, было облицовано керамическими плитками по готовой стене[241].

Разгрузка крупных облицовочных панелей. 1952 г.


Установка крупнопанельного облицовочного блока. 1952 г.


На строительстве МГУ крупные панели применялись только при облицовке 18-этажной части здания. Толщина плиток, укрепленных на железобетонной основе, составляет всего 25 мм. Такими же плитками облицована и высотная часть здания. В стенах из многодырчатого кирпича были предусмотрены значительные пустоты, облегчающие вес конструкций. Кладка фасадных стен верхних этажей (выше отметки 101) выполнялась из пустотелой керамики, которая укладывалась одновременно с основной кладкой и включалась в ее состав.

По замыслу авторов университетские здания нужно было облицевать керамической плиткой светлых тонов. Это шло от архитектурных традиций белокаменной Москвы, восхищавшей своим светлым нарядом каждого, кто вступал в ее пределы. На переходах к крыльям, а также вдоль высотной части проектировщики решили применить красную облицовку. И этот прием широко применялся в практике московского строительства XVIII века. Но в новых условиях он выглядит иначе. Сила найденного архитекторами творческого решения состояла в том, что, не копируя, не следуя слепо классическим образцам, они создали творение, вполне классическое по своим формам и пропорциям.

Здание МГУ. Керамическая облицовка перехода. 1953 г.


Здание МГУ. Вставка из майолики в керамической облицовке перехода. 1953 г.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

Знали ли вы, что в Петербурге жил брат французского революционера Марата? Чем примечательна дама, изображенная на одном из лучших портретов кисти Репина? Какова судьба продававшихся в городе мумий? Это лишь капля в море малоизвестных реалий, в которое будет невероятно интересно окунуться и обитателям Северной столицы и жителям других городов.Эта книга – сборник популярно написанных очерков о неизвестных или прочно забытых людях, зданиях, событиях и фактах из истории Петербурга.В книге четыре раздела, каждый из которых посвящен соответственно историческим зданиям, освещая их создание, владельцев, секреты, происходившие в них события и облик; памятным личностям, их жизни в городе, их роли в истории, занимательным фактам их биографии; отдельный раздел в честь прошедшего Года Италии отведен творчеству итальянских зодчих и мастеров в Петербурге и пригородах и четвертая часть посвящена различным необычным происшествиям.Издание отлично иллюстрировано портретами, пейзажами, рисунками и фотографиями, а все представленные вниманию читателей сведения основаны на многолетних архивных изысканиях.

Виктор Васильевич Антонов

Скульптура и архитектура / История / Образование и наука
Очерки поэтики и риторики архитектуры
Очерки поэтики и риторики архитектуры

Как архитектору приходит на ум «форма» дома? Из необитаемых физико-математических пространств или из культурной памяти, в которой эта «форма» представлена как опыт жизненных наблюдений? Храм, дворец, отель, правительственное здание, офис, библиотека, музей, театр… Эйдос проектируемого дома – это инвариант того или иного архитектурного жанра, выработанный данной культурой; это традиция, утвердившаяся в данном культурном ареале. По каким признакам мы узнаем эти архитектурные жанры? Существует ли поэтика жилищ, поэтика учебных заведений, поэтика станций метрополитена? Возможна ли вообще поэтика архитектуры? Автор книги – Александр Степанов, кандидат искусствоведения, профессор Института им. И. Е. Репина, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ.

Александр Викторович Степанов

Скульптура и архитектура