Высоцкий и Марина Влади. Сквозь время и расстояние

Владимир доверял только определенному кругу лиц. Наверное, потому эта сравнительно небольшая группа людей организовала рекордное количество ленинградских выступлений Высоцкого — он сам был инициатором некоторых из них. Иногда, конечно, не все проходило гладко, ведь благодарные помощники работали тоже не из чистых побуждений — они хотели получить свою прибыль, точно знали, сколько заработают на концерте и сколько кому должны отдать. И пусть потом они рассказывали трогательные истории о том, как все заработанные деньги отдавали Высоцкому, говорили о том, как организовывали в небольших залах его концерты и точно по числу мест собственноручно вырезали кусочки бумаги, где от руки писали список песен и ставили штампы, чтобы посторонние не прошли на концерт. Конечно, были среди них и люди увлекающиеся, но даже гипотетический разговор о финансовой составляющей организации такого концерта с сотрудниками ОБХСС не сулил им ничего хорошего. Так зачем же рисковать на пустом месте? Из-за интереса? Или для чего?

Ведь даже непосредственно перед концертом у входа в зал стояли специальные люди, и вовсе не для того, чтобы не пустить посторонних, — они собирали проданные билеты у посетителей, чтобы уничтожить улики. В среднем билет стоил 1 рубль — не так уж и много за возможность увидеть кумира собственными глазами! Поклонников у Высоцкого было множество, и они готовы были платить за такую возможность неплохие деньги…

Но о гонораре договориться удавалось не всегда. Володя не любил, когда его обманывали и на его творчестве пытались нажиться, поэтому в таких вопросах был бескомпромиссен!

— Пятьсот рублей и точка! Не копейкой меньше, — говорил сидящий за рулем автомобиля в одном из своих гастрольных турне Высоцкий.

— Сто пятьдесят, — отвечал ему невысокий лысоватый мужичок, бежавший рядом с авто. — Владимир Семенович, сто пятьдесят — это потолок! Больше нет!

— Ну, на нет и суда нет, — сказал Высоцкий — он-то знал, что на концерт, за который толстяк сейчас хочет заплатить ему 150 рублей, уже раскуплены все билеты — 300 штук по 2 рубля! Не слишком ли большой навар скромный организатор оставляет себе?

Машина медленно двигалась вдоль тротуара, а Высоцкий выжидательно смотрел на толстяка, в котором боролись жадность и совесть. Больше всего хотелось сейчас прямо дать ему по морде — пусть знает! Но Высоцкий сдержался.

— Но Владимир Семенович, — жалобно проныл толстячок.

— Ну, бывай, дружок, — ответил Высоцкий, захлопывая дверь.

Увидев, что Владимир сейчас попросту уедет, организатор поспешно согласился. В конце концов, лучше получить 100 рублей, чем сейчас разгонять полный зал, объяснять поклонникам, что концерт не состоится. После этого диалога Высоцкий припарковал машину, вышел и направился к зданию Дома культуры, где проходил концерт. За ним следовала высокая блондинка, сидевшая с Высоцким в машине. Она несла гитару.

Конечно, Марина знала о том, каким способом Владимиру приходится зарабатывать. И она поддерживала его — приходила на его подпольные концерты, следила за тем, чтобы Володя не пил, помогала… Но время шло — романтика подпольных выступлений примелькалась, и Марина Влади все реже сидела в первых рядах на таких выступлениях Владимира.

Несправедливо, но знаменитые гастролеры СССР конца 70-х Магомаев, Хазанов, Толкунова, Пугачева и, конечно, Высоцкий — имели очень маленькие концертные ставки. А собирали они громадные Дворцы спорта и даже целые стадионы. Организаторы настоящих, официальных концертов тоже не хотели оставаться в стороне. И чтобы привлечь «звезду», администраторы обещали платить (и платили) по договоренности и наличными. Способов было много, один из них, пожалуй самый красивый и яркий, назывался «палить» билеты. «Палить» — в прямом смысле слова. Их просто сжигали, то есть, допустим, билетов продано пять тысяч — часть их оприходовали, а часть билетов сжигали. Деньги за сожженные билеты собирали «мимо кассы» — по организациям и учреждениям, и зрители проходили в зал с черного хода. Расплачивались с залом, то есть платили за его аренду, конечно, отчисляли проценты государству, а остальное платили артистам и оставляли себе. Эту «кухню» знала вся страна. Такой метод давал возможность заработать администраторам, а также можно было заплатить артистам не по их нищенской ставке. А те, что собирались у людей, пришедших на концерт, возвращали как нереализованные.

Государству это не нравилось, ведь такой подход нарушал принцип отношения государства к артистам: можно ли им было зарабатывать деньги? Актерам, музыкантам — нельзя! А вот начальникам, тем, кто сверху, можно! И ведь через некоторое время уже никто не понимал, почему в открытую нельзя было платить Высоцкому столько, сколько он зарабатывал, — честно, по белому. Но видимо, были на это какие-то своим причины.