Высшая форма логики

Моноспектакль закончился любимым вопросом русской интеллигенции. «Кто виноват?» не прозвучало, поскольку подразумевалось: Аркадий Валентинович подбросил всем огромную свинью, когда спланировал подмену ложки за вероятных «наемников» и поставил во главу угла кондитера.

Что, сразу следует заметить, выглядело бы вполне оправданно, имей кондитер ожидаемые Валентиновичем криминальные наклонности.

– Давайте думать, – предложил Игнат, – зачем же сразу в безысходность-то бросаться, – и поглядел на Веронику. – Кофе можешь нам сделать? Пожалуйста.

Ника кивнула с той самой безысходностью, выбралась из глубоко уютного кресла Ковалевых и направилась на их же кухню.

– Тебе помочь? – спросил ей вслед Максим, но Ника помотала головой.

На кухне жениха она уже освоилась. Давным-давно принесла сюда упаковку зерен кофе от любимого производителя и одобрила кофемолку и старинную турку. Мама Максима, Илона на две недели уехала в профилакторий камвольного комбината, где заведовала лабораторией, и попросила Веронику приглядеть за ее великовозрастным детищем.

Милая женщина. И очень красивая. Удивительно, что до сих пор не замужем. Ведь развелась с отцом Максима лет десять назад.

Вероника достала из навесного шкафчика упаковку с зернами, задумчиво пересыпав их в кофемолку, немного ею пожужжала… В кармане джинсов запиликал телефон, Ника извлекла его наружу и, увидев неизвестный номер, разумеется, ответила на вызов.

Звонила новая заказчица:

– Добрый день, Вероника, меня зовут Алина, мне посоветовали к вам обратиться друзья. Вы ведь кондитер, да?

Вероника согласилась. И начала слушать дальше.

Через минуту, забыв про кофе, она уставилась на заснеженные тополиные верхушки за окном и застыла. Из телефона неслось дружелюбное чириканье Алины, объясняющей про ежегодный приезд бабушки мужа, обожающей творожные десерты.

– …Вероника, я видела на вашем сайте съемку, где вы работаете на новогоднем корпоративе, и хотела бы заказать нечто подобное…

Левая нога кондитера дернулась в сторону выхода из кухни. Алина позвонила так не вовремя, через полчаса, возможно, этот звонок не имел бы смысла! Котов, Вероника не теряла надежды, что-нибудь придумал бы, нашел, как убедить осторожничавшего Окунева…

– Простите, я не уверена, что у меня получится, – с максимальной деликатностью оборвала кондитер собеседницу.

– Ой, – разочарованно протянула та. – А может быть, вы все-таки… Я понимаю, в середине декабря у вас довольно плотное расписание, но пятнадцатое – еще не полный цейтнот! Мы слышали от знакомого такие восторженные отзывы о вашей работе! Наша бабушка обожает зрелища, а у вас все настолько хорошо продумано, я видела…

На кухню вошел Максим, услышавший из гостиной, что Вероника с кем-то разговаривает. Он вопросительно приподнял брови и посмотрел на нее своим знаменитым рысьим взглядом – чуть искоса, с наклоном головы.

На миру и смерть красна. Не появись Максим на кухне, то Ника, в приватной обстановке пообещала бы перезвонить, едва только разберется со своим плотным расписанием, а после, дождавшись результата переговоров Котова и Окунева, с извинениями отфутболила бы эту самую Алину в далекие края. Но взгляд Максима из-под челки – настороженный, прелестно хищный, нежный – позвал, черт побери, на подвиги! Из общей песочницы их детства к Веронике протянула ручки девочка, влюбленная в соседского мальчишку как сорок ласковых кошек.

– Хорошо, Алина. Я попробую. Вы мне отправите фотографии помещения, где предстоит работать, или, может, мне приехать и прикинуть на месте, как лучше разместить оборудование для кейтеринга?

– Ой, – снова протянула заказчица, – а как это правильно сделать?

– Правильно, – вздохнула Вероника, глядя в «рысьи» глаза Ковалева, – приехать мне. Вы убранство зала и площадку для кейтеринга будете сами оформлять или…

– Или! – сразу перебила собеседница. – Конечно, «или». Вдруг вам будет что-нибудь мешать, да?

– Хорошо, – без малейшей рисовки вымученно согласилась Ника. – Я уточню свое расписание и позвоню вам относительно предварительной встречи. Пятнадцатое резервирую, да?

– Конечно да! Спасибо, Вероника…

Девушка слушала излияния Алины и смотрела на своего капитана, прекрасно понимая, что, пожалуй, исключительно из-за него она только что дала согласие на дикую, отчаянную авантюру с треклятой ложкой Мессинга. Как будто на слабо попалась.

– Вот смотри, – Игнат показал тонкой металлической клюшкой на внутренности разобранного замка, – для нас с тобой важно, чтобы эта вот штуковина нажала вот на эту хреновину… Понятно?

– Да.

Если придерживаться хронологии событий, то первоначально штуковина с хреновиной назывались как-то иначе. Котов Веронике даже маленькую лекцию прочел про отличия сувальдных, ригельных и цилиндровых замков. Кондитер, правда, не очень прониклась и заскучала. Дабы у той окончательно не размякла тяга к знаниям, Котов быстро перешел к практическим занятиям, и вот тут-то и возникло много непонятностей.