– Ну, эта… – Копыто с трудом понимал смысл этого слова, знал только, что оно ругательное и в компании других дикарей всегда вызывает хохот. Сейчас же почему-то не вызвало, и пришлось судорожно его объяснять: – Ну, эта, которая всем жить нормально мешает и в лифтах мочится. Агентша иностранная.
– Нет, я не такая, – честно ответила Кори.
– Я так поэтому сразу подумал, что не такая, – с облегчением выдал уйбуй, которому худая девушка, да к тому же с татухами, очень даже понравилась. Впрочем, Красным Шапкам нравились все девушки, которые обращали на них хоть какое-то внимание.
– Ты не представляешь, как я обрадовалась, услышав, что ты говоришь по-русски, на языке Пушкина, который я учила в школе…
Кори оборвала фразу, потому что сообразила, что слушать её никто не собирается.
– Ну, раз не цэрэушница, то, наверное, вполне себе приличная, даже с виду, вон, ничо, но если, допустим, ты ещё за мой вискарь заплатишь, я точно поверю, что ты мне снишься, мля, а это не так плохо, потому что все знают, что Спящий спит и мы – его сон, и быть моим сном, когда я – сон Спящего, очень даже круто…
И остановить этот поток сознания можно было лишь одним способом.
Кори положила на стойку крупную купюру, показав бармену, что оплачивает счёт спутника, и, глядя Копыто в глаза, приказала:
– Едем к тебе.
Уйбуй радостно хрюкнул.