Высшая проба. Брат мой, друг мой

А пока он читал аккуратно сшитые в тома бумаги, наставница, которую я лет до семи считал матерью, увела меня в потайную комнату и выдала самые строгие и секретные указания. С той минуты я стал главным телохранителем старшего брата, хотя уже давно знал, что никакого родства между нами нет и в помине, да и быть не может.

Кроме духовного.

– Ну и чего мы тут выжидаем? – с едва сдерживаемой яростью осведомилась Грета, и ее тихий вопрос прозвучал так четко, словно интриганка стояла от нас в двух шагах.

– Ловим отзыв комаров, – мрачно буркнул один из ее сопровождавших, и мы с братом одновременно разочарованно выдохнули.

Еще один «друг» потерян навсегда. На этот раз граф Юлиус Кансед, ровесник Хирда и его давний напарник в тренировках и пирушках.

– В схроне было всего два, – доложил второй сопровождающий, командир наемников, нанятых Гретой для охраны ее персоны.

На самом деле, как мы успели убедиться за последние декады, эти ушлые парни вполне могли бы соперничать в умениях с лучшими сыскарями герцогского тайного сыска, которым командовал Густав, тайный советник и учитель Хирда по рукопашному бою.

– Вы всё забрали? – черные глаза мадмуазель Греты сверкнули ненавистью.

– Нет, – невозмутимо сообщил наемник, – я оставил там людей. Братцы ведь придут когда-нибудь за своим добром?

– Если бы вы всё унесли, – злобно шипела мадмуазель и ее красивое лицо уродливо кривилось, – то их в платьях простолюдинов просто не пустили бы в замок!

– Пускают не по одежде… – хмуро пояснил Юлиус, – а по герцогским амулетам и печати. Но зачем вам, мадмуазель, нужно, чтобы их не пускали?

– Чтобы поймать, – она взирала на графа пренебрежительно, как на последнего дурака.

– А если Хирд, даже пойманный и связанный не пожелает участвовать в обряде единения судеб?

– Захочет, – уверенно усмехнулась она, и снова ее лицо показалось мне оскаленной шакальей пастью, – когда увидит, как вы, лорд, отрезаете палец или ухо мелкому пакостнику.

– За Яна он пойдет на что угодно, – мерзко ухмыльнувшись, подтвердил наемник, – редкая преданность.

И теперь уже и я мечтал отрезать каждому из них любую часть тела.

– Каким же я был идиотом… – горько выдохнул Хирд, – слепцом скудоумным… и ведь намекали… даже открыто говорили…

– Не спеши каяться, – предостерег брата, – еще неизвестно, чем именно она вас завлекает. Лично я всегда видел лишь красивую маску, натянутую на морду уродливого монстра.

– С того момента, как Гарл отдал мне герцогские регалии, – тихо признался брат, – я тоже не вижу ни грана того очарования, каким был пленен. И теперь понимаю, почему мать смотрела на меня с такой жалостью.

– Я тоже не понимаю, – помедлив, ответил я, – почему они ничего не делали прежде? Не надели на тебя амулет, открывающий истинное видение, не напоили отрезвляющим зельем… не выгнали эту гадину?

– Молодой ты еще… – вздохнул Хирд, – и наивный. Вот погоди, влюбишься… тогда и поймешь, почему хочется верить ей, а не родной матери, или брату. И почему готов бежать за возлюбленной босиком на край света, и даже мысль о том, что ее могут выгнать, допросить, разоблачить, кажется кощунственной.

– Не буду я влюбляться. Мне и так хорошо, – хмуро огрызнулся я и отправился в лабораторию за амулетом.

Пора было искать проклятых комаров. И очень неплохо бы выяснить, какая только гадина их нам насовала. Хотя, скорее всего постаралась сама Грета… ну и подкупленные ею слуги.

Через полчаса упорного поиска, мы, злые и полураздетые, сидели в кабинете возле стола, на котором в свинцовом флаконе с надежной притертой крышкой спало больше десятка комаров. Крохотных, с пшеничное зернышко, напоенных магией серых кристаллов, которые можно было прилепить к любому металлу.

Они ничему не мешали и не терялись, не отзывались на обычные амулеты и могли молчать годами. Пока их не коснется аура особого поискового заклинания.

От него комар мгновенно просыпается и начинает подавать сигнал, выдавая хозяину место, где прячется помеченная им дичь.

– Ты уверен, что нашел всех? – справился старший брат, надевая рубаху и верхние штаны.

– У тебя – точно. И у себя не слышу, – поспешил я его успокоить.

Хирд силен в магии огня и частично минералов, они обычно сопутствуют. Но в поиске слабых отсветов поисковых заклятий огонь не лучший помощник.

А у меня получаются лишь заклинания защиты и немного – духа. Свои же, особенные, почти неизвестные в народе способности, приходится тщательно скрывать от посторонних. Это мое тайное оружие на самый крайний, самый нежелательный случай.

Время от времени мы посматривали в зеркало и ненадолго добавляли громкости доносящимся сверху звукам. Но так и не услышали больше ничего интересного в разговорах своих врагов, устроившихся под дубом на обед.

Глава вторая

Януар: