Высшая сила

— Она прекрасно понимала, что натворила. И она хотела быть уверенной, что с мальчиками все будет хорошо. Она была эгоистичной и своенравной, но я ни в коем случае не ставлю под сомнение ее любовь к своим детям. Сводя нас вместе, она могла быть спокойна и за то, и за другое.

— Ты в самом деле так думаешь, Ник? — В первый раз в ее глазах зажглась надежда.

Он кивнул.

— Она стояла на пороге высшего суда, и я думаю, у нее был достаточно внушительный список прегрешений, чтобы задуматься, как она будет за них отвечать.

— Мне хочется верить, что она желала нам добра.

— Душенька моя, поверь в это. Верь во все хорошее. — Он взял в ладони ее лицо, страстно желая, чтобы Келли поверила его словам. — Поверь, я люблю тебя. Поверь, что для меня невыносима мысль о том, чтобы просыпаться по утрам, не находя тебя рядом. Я не могу представить себе, как мне жить, не видя твоей улыбки, не имея возможности обнять тебя. Я просто не могу без тебя жить. Ты самая честная, самая бескорыстная из всех, кого я когда-либо знал. Ты ушла из монастыря, потому что хотела другой жизни, потому что не могла продолжать жить во лжи.

Тревога исчезла из ее взгляда, и Келли чисто и нежно улыбнулась.

— Я никогда не думала об этом таким образом.

Он облегченно вздохнул.

— Она заболела не из-за тебя. Ты не властна над жизнью и смертью. — Он взял ее руку и поцеловал ладонь. — Но сделать меня счастливым в твоей власти. Ты мне нужна, Келли. Это судьба. Мы были предназначены друг для друга, и вот наконец-то мы вместе. Просто скажи, что идешь со мной домой. У меня не осталось больше слов.

— У тебя? Нет слов? Невероятно. — Она улыбнулась. — Хорошо, господин адвокат. Вердикт таков — идем домой. Я тоже тебя люблю.

Ник поцеловал ее, с трудом сдерживая свои чувства.

— Мери-Бет многое у нас отняла, но не это.

— Что ты бормочешь?

— Сейчас мне впервые кто-то сказал: «Я люблю тебя».

— Правда? — прошептала она.

Синие глаза блестели от стоявших в них слез.

— Но ожидание не было напрасным. — Он смахнул слезинку с ее щеки. — Прекрати. Никаких рыданий во время вынесения окончательного приговора. На всю жизнь вместе — без права досрочного освобождения.

— Аминь.

— К слову, я бы хотел, чтобы мы кое-что сделали. — Он задумчиво посмотрел на нее.

— Может, поделишься со мной? — спросила она.

— Я хочу, чтобы мы повторили свою брачную клятву перед священником.

— Зачем? — мягко спросила она.

— Потому что я не хочу оставлять тебе никаких лазеек.

— О, Ник... — Ее глаза подозрительно заблестели.

— Ты перестанешь реветь?

— Только когда ты прекратишь говорить мне нежности. А потом, беременным женщинам простительна сентиментальность — ты сам сказал.

Келли вспомнила их первое бракосочетание — перед судьей Смитом. Ее расстраивало то, что на ней не было белого платья, что не было цветов и фотографа. Удивительно, но мысль обо всей этой мишуре уже больше не волновала ее, как когда-то. Теперь у нее есть нечто действительно важное — мужчина, который ее любит, и его ребенок, растущий внутри ее.

— Что это ты притихла? Обдумываешь, как бы увильнуть? — Его лоб прорезала морщина. — Что скажешь? Ты в состоянии пройти через все это снова?

От избытка эмоций комок подкатил к ее горлу. Она кивнула:

— Да.

Ник встал и помог подняться ей. Келли сделала несколько шагов, но он остановил ее и взял на руки.

— Я смогу добраться до стоянки. Никогда не чувствовала себя лучше.

Он упрямо помотал головой.

— Я не хочу никакого риска.

Внутри у нее разлилось тепло. Может, это был ребенок, а может быть, любовь, переполнявшая ее. Келли обвила руками шею Ника и прижалась щекой к его плечу.

— Нам никак не удается эта сцена.

— Какая сцена?

— Сцена, когда ты переносишь меня через порог. В прошлый раз ты нес меня в пункт «Скорой помощи», а теперь вот с кладбища. Выбор оставляет желать лучшего.

— Да. Я намерен работать над этим весь остаток жизни, пока не сделаю все правильно.

— И я тоже.

Эпилог

Ник осторожно вел машину вдоль аллеи. Возле Мэринер-сёркл он повернул направо, изо всех сил стараясь смотреть на дорогу, а не на драгоценный груз. Келли сидела рядом, то и дело оглядываясь на крошечного младенца, надежно привязанного к сиденью позади нее. Когда они повернули на дорожку к дому, она поймала взгляд Ника и улыбнулась.

— Я знаю, это глупо, но все еще не могу поверить, что это не сон.

— Это не глупо. У меня такое же чувство. Но я думаю, что первый мокрый подгузник и двухчасовое кормление помогут нам спуститься на землю. — Он смотрел на свою жену и удивлялся, чем он заслужил это. Иногда ему не верилось, что Келли — его жена, и более того, что она его любит. Он никогда не думал, что можно быть таким счастливым.

Келли отстегнула ремень безопасности.

— Ты готов внести ее в военную зону?

— У тебя все нормально? — Он осмотрел ее с ног до головы — бледное лицо, рыжие волосы, стянутые на затылке в пучок, сияющие голубые глаза.

Она кивнула.

— Мне никогда еще не было так хорошо. Не волнуйся за меня.

— Не получается.