Высшее Благо

Оставшаяся часть лица Килдхар из плоти вспыхнула, но было ли это смущение или гнев, я не мог сказать. До того как у нее появилась возможность ответить и прояснить вопрос, баритон Яила эхом разнесся вокруг нас, словно кто-то бросил в стену валун, потопив любые ее слова:

- В этом есть смысл, комиссар. Но может нам стоит сначала спросить себя, почему они вырвались именно сейчас?

- Понимаю, что вы имеете в виду, - согласился я. С учетом чудовищной комбинации грубой силы чистокровных и интеллектом гибридом, весь выводок возможно мог сбежать в любой понравившийся им момент.

- Должно быть они почувствовали приближение флота-улья.

- Я тоже так думаю, - согласился Яил.

- Но были предприняты все меры предосторожности, - продолжала настаивать Килдхар, - клетки, помимо физических стен, были окружены энергетическими барьерами.

- К которым перестали подавать питание, - добавил Яил, - почему, это еще неизвестно, хотя это дает нам благотворный совет - нельзя недооценивать врага.

- Я полагаю у вашего Ордена нет привычки совершать ошибки, - ответил я, уступив детском импульсу еще чуть-чуть потерзать Килдхар, но ничего не мог поделать с чувством, что она заслужила, если ее гордыня действительно в ответе за такое количество невинных жертв. Людей в Гвардии расстреливали и за меньше провинности, а некоторых даже я сам.

- Действительно нет, - согласился сержант, ловко забывая о своей главенствующей роли в доставке отродьев-ксеносов на Фекандию.

В этот момент мы пришли: толстая металлическая дверь, подобно многим другим, которые мы прошли, и на первый взгляд ничем не примечательная, если не считать намалеванных на ней знаков-предупреждений о биологической опасности. Однако у других не было приваренных к замку геносканеров, или же пары космодесантников в тактической броне, стоящих на охране. На обоих были шлемы, из зловещие желтые носы [88] следили за нашим приближением. Яил остановился, дабы обменяться с ними парой слов, после чего, к моему облегчению, подтвердил, что последние из сбежавших крадов были выслежены и уничтожены, в то время как Килдхар возилась с генозамком.

Дверь со щелчком открылась, удостоверившись, что он, это действительно она, и Килдхар натянуло улыбнулась мне, заходя внутрь.

- Сюда, - излишне добавила она.

После всех этих барьеров комната казалась особенно прозаичной. Я бывал во многих святынях Механикус, чтобы опознать план расположения, даже если не представлял себе назначения этих всех фыркающих, гудящих и щелкающих устройств. На стене была приварена привычная блестящая металлическая шестеренка, а на рабочих столах в лабиринтах стеклянных сосудов и труб булькали и капали различные жидкости. Кучка аколитов в красных робах бегали туда-сюда, тыкали в разные штуковины и пялились на пикт-экраны, в то время как парочка сервиторов была занята утомительной работой. Единственное, что меня поразило, и что было несколько необычно - витающий запах антисептикров и биологического разложения. Вонь стояла настолько густая, что в ней потерялся привычный аромат Юргена, я даже был вынужден оглянуться, дабы убедиться, что он все еще с нами.

- Полагаю крады прошли не здесь, - сказал я и Килдхар в ответ покачала головой.

- Эх клетки... были выше этажом, - ответила она.

Я кивнул. Хотя мы стремительно спускались в лязгающем и дребезжащем лифте, мои инстинкт понимания закрытых пространств работал как всегда превосходно, и я уже был уверен, что мы намного ниже уровня фундамента святилища. За окружающими нас блестящими металлическими панелями, которые так необъяснимо любимы аколитами Бога-Машниы, не было ничего, кроме голой скалы. Ну если не считать лабиринта воздуховодов, проводов питания и сервисных шахт, по которым привыкли сбегать крады.

- Так вот где ведутся ваши таинственные исследования, - сказал я, пытаясь не показаться абсолютно сбитым с толку.

- О, это всего лишь рутинный анализ тканей, - поправила меня Килдхар, позволив себе совершенно не по-шестереночьи скрючить гримасу презрения, - исследования ведутся там.

Она провела меня с Юргеном мимо бегающим аналитиков к невзрачной двери, которая при первом взгляде, казалось, вела в склад или же нужник [89]. Однако когда мы вошли, я ощутил как дрогнул мой шаг, и с моих губ едва не слетел вздох удивления. Я ощутимо вздрогнул от внезапного, обмораживающего до костей, холода.

Мы очутились на высоком металлическом мосту над глубокой естественной пещерой, каждая поверхность которой была покрыта инеем. Кто бы его не строил, он явно разделял презрение большинства техножрецов Фекандии к перилам. Я была решительно настроен смотреть, куда ступаю. Подскользнулся, и уже летишь в объятья к болезненной и неаккуратной смерти. Юргена же, конечно, все это совершенно не волновало, он уверенно ступал по толстому слою льда, словно бы находился у себя дома на Валхалле.

- Как приятно снова видеть свое дыхание, - прокомментировал он, словно это было чем-то хороим, - почему так холодно?