Высшее наслаждение

Огромный светлый зал встретил тишиной и безмолвием. От неловкого чувства, заполнившего душу, Тоня напряженно огляделась, удивленная тем, что внутри кроме них никого не было. Впрочем, она ошиблась. Тут же, словно возникнув из воздуха, перед ними появилась высокая девушка с гладко зачесанными волосами, собранными в аккуратный узел на затылке, и в таком узком платье, что казалось невероятным, как она может дышать и тем более передвигаться.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Меня зовут Кристал. Я…

– Кристал, дорогая, – перебила Полина, – вы наверняка хотите помочь, и мы безмерно благодарны за это. Однако сейчас нам хотелось бы остаться в компании друг друга. Как только мы остановим внимание на каком-либо заинтересовавшем нас экспонате, немедленно сообщим, и будем рады вашему обществу.

Девушка, не произнеся ни слова, вежливо наклонила голову и исчезла так же незаметно, как и появилась.

– Как невежливо! – возмутилась Тоня, но Полина не слушала ее.

Она быстро двинулась вдоль стены, на которой располагались странные, по ее мнению, картины, и прошла в соседний зал, такой же светлый и безмолвный, как и предыдущий. Здесь стояли мягкие скамейки, на одной из них сидела женщина в темно-зеленом платье, вытянув перед собой длинные ноги, и смотрела на картину, где были изображены розы, стрелы и кровь, капающая с наконечников. Казалось, тягучая жидкость сейчас протечет сквозь рамку и польется по стене. Полина замерла, правда, смотрела она не на картину, а на руку женщины, которой та опиралась на скамью. На золотой цепочке, много раз обернутой вокруг тонкого запястья, Полина увидела мальтийский крест, принадлежащий Алексу. Она сразу узнала, кто эта женщина, не нужно было гадать, стоило лишь посмотреть на ее гордую осанку.

– Скорбишь? – спросила она, присев рядом.

– Любуюсь, – Нар повернула к Полине голову и едва заметно улыбнулась. – Что привело тебя в мои владения?

– Уже твои? – Полина в искреннем удивлении подняла бровь. – Поздравляю.

– Принимаю, – Нар положила руки на колени и снова обратила свой взор на картину. – У тебя ко мне какое-то важное дело?

– Вовсе нет. Я вообще не знала, что застану тебя здесь. Но раз уж мы встретились, можем поговорить.

– О чем?

– У нас много тем для обсуждения, – Полина поднялась, подошла к картине, на которую Нар смотрела не отрываясь, и провела ладонью по шероховатой поверхности, с наслаждением ощутив, как засохшая краска царапает кожу. – Ты спала с Бертом, чтобы наказать сестру за то, что она увела у тебя Алекса?

– Я не поняла, ты в чем-то меня обвиняешь? – Нар встала и вальяжно, как королева, подошла к Полине, нависнув над ней.

Выглядела она весьма эффектно, ярко накрашенное лицо, элегантное платье, тонкие чулки. Своей хищной внешностью и наглой ухмылкой она явно пыталась подавить мадам Матуа, которая в сравнении с ней казалась серым неуверенным в себе подростком. Подбородок ее дрожал, глаза беспокойно горели, а грудь напряженно вздымалась из-за сбившегося дыхания. Увидев крест, принадлежавший Алексу, на руке Абакян, Полина испытала жгучую ненависть, осознав, каким образом она могла его получить.

– Ах ты, дрянь, – процедила она сквозь зубы и неожиданно для Нар ударила ее по лицу, затем схватила за волосы, притянула к себе. – Обвинить? Да, я обвиняю!

Она снова ударила женщину, неуклюже пошатнувшуюся на каблуках и упавшую перед ней на колени.

– Полина! – выкрикнула Тоня, наблюдая за тем, как та пытается схватить Нар за руку.

Шум привлек работников галереи. Первой в зале появилась девица, встретившая их у входа, следом за ней к дерущейся парочке быстрым шагом направились двое крепких ребят-охранников. Они разняли женщин.

– Выведите ее отсюда! – кричала Нар, брыкаясь в сильных объятиях невозмутимого внешне мужчины. – Дрянь! – уже по-русски выпалила она. – Да как ты посмела?! Я же тебя в асфальт закатаю!

– В задницу ты меня поцелуешь, – ядовито усмехнулась Полина и замерла. – Отпусти меня, – спокойно попросила она парня, держащего ее за талию и тяжело дышащего в затылок. – Я уйду тихо, обещаю.

Странно, но он подчинился этой мягкой просьбе, медленно разжал руки, но не отступил в сторону, продолжая контролировать действия женщины. Полина посмотрела на Тоню, белую от стыда, в возмущении прижавшую руки ко рту, и резко развернувшись, будто за ней гнались черти или сама Нар Абакян, полетела к выходу. Тоня едва поспевала следом и лишь вжимала голову в плечи, слушая гневную отповедь, которой провожала их пышущая злобой Нар.

– Я знаю, что без причины ты не нападаешь, – сказала она Полине, когда они оказались на улице. – За что ты разукрасила ей лицо?

– Разукрасила?

– Поцарапала подбородок, – Тоня провела пальцем по месту, где Полина оставила свой «автограф». – У тебя тоже кровь на шее, – она вытащила из сумочки пачку салфеток. – Не хочешь рассказать, почему вспылила?

– Нет, – покачала головой Полина, взяв салфетки из рук подруги, затем схватила Тоню за плечи и притянула к себе. – Обещай, что не скажешь Майклу о том, что видела.