Высшее общество

Сибил посмотрела на Веру, тонкую, смуглую, постаревшую, со множеством мелких морщин. Но у нее были живые черные глаза. Сибил нравилась эта женщина, остроумная, по-своему честная.

– Нет, меня не очень шокировало то, что было, – сказала Сибил. – Только мне не понравилось поведение Консуэлы. Это было слишком… и без этого хватало впечатлений.

Вера улыбнулась и медленно сказала:

– Консуэла просто ребенок.

Она махнула рукой – мол, хватит об этом – и, помолчав, вернулась к тому, что ее занимало.

– Нет, нет, нет, это еще не все. Мы ручные не только потому, что должны быть ручными из-за прессы, полиции или общественного мнения. На то есть еще одна причина: мир настолько свихнулся, что стало просто неинтересно валять дурака.

Она сказала это с видом человека, предлагающего другому поразмыслить над чем-то. И Сибил действительно долго думала об этом, когда одна летела домой в самолете.

Глава 8

Сибил была так счастлива вновь оказаться в Лос-Анджелесе, что стала относиться к Ходдингу почти с искренней теплотой. Первые двенадцать часов, проведенные в Бел Эр, в доме Ходдинга, это чувство признательности и доверия наполняло ее спокойствием, и ощущение потери, вызванное отсутствием Пола, было не таким острым. Но позднее она опять начала беспокоиться.

На следующее утро Сибил встала и в одной тонкой шелковой пижаме выбежала на террасу. Она сидела, слегка дрожа от холода, и предавалась грустным мыслям. Ходдинг в это время уже находился внизу, в комнате, где он занимался то ли йогой, то ли дзен-буддизмом, – она не помнила, что именно увлекало его в настоящий момент.

Конечно, рассуждала она, она не имеет ничего против того, чтобы заниматься с ним любовью. Но непонятно, почему она должна делать это постоянно.

Ходдинг как-то уже объяснял ей, как устроено матриархальное общество, много рассказывал о Лилит, меланезийских женщинах и прочих вещах. Глупо было бы ожидать, что женщина смирится с ролью покорного, запуганного существа, находящегося в полной власти мужчины. Как и любое рабство, такие отношения не могут считаться нормальными.

«Все это очень хорошо», – думала Сибил. Поначалу ей действительно доставляло огромное удовольствие играть главенствующую роль. Ее энергии, которую в прошлом приходилось сдерживать, теперь можно было дать полную волю. Очень хорошо! Если не считать того, что со временем она начинала испытывать разочарование и неудовлетворенность.

– В конце концов, – не раз говорила она Холдингу, – меня воспитывали в духе консерватизма и старомодных традиций.

Этим утром несправедливость ощущалась особенно остро. «Боже мой! – твердила она себе. – Он не видел меня две недели!» Прекрасно осознавая всю свою непоследовательность, Сибил тем не менее считала, что Ходдинг должен узнать о Тедди Фрейме и быть благодарен ей за то, что она оставила Тедди и вернулась сюда. Но нет! Хоть раз он предложил ей что-либо стоящее взамен? Ходдинг оставался верен себе. «Избалованный эгоист», – с горечью подумала она.

И без особого труда Сибил перенесла свое раздражение на Пола. Почему он уехал в Нассау? Почему не предупредил ее? Разве он не мог задержаться еще на один день? От злости ее дыхание участилось, и внезапно нахлынувшее желание очутиться в объятиях Пола оказалось таким сильным, что рот ее непроизвольно приоткрылся.

Неожиданно она почувствовала на своих плечах ладони Ходдинга. Машинально она погладила его по руке и так же машинально улыбнулась.

– Я рад, что ты вернулась, – сказала он. – Так уж вышло, что мне плохо, когда тебя нет рядом. Теперь я в твоей власти. – Он вздохнул и улыбнулся.

Сибил возразила:

– Это я – одна из тех, кто находится в твоей власти.

– Нет ничего страшного в такой зависимости, пока отношения взаимны и глубоки, – ответил Ходдинг.

– Только когда я с тобой, я знаю, кто я, – сказала она. – Благодаря тебе я ощущаю себя личностью.

Так продолжалось еще некоторое время. Это стало уже традицией, сотни раз они повторяли одни и те же слова. Когда ритуальный обряд был закончен, Ходдинг вытянулся в стоявшем рядом с ней шезлонге и сменил тему.

– Так как Фрейм воспринял все это? – спросил он. – Ты говорила с ним?

– Конечно, – ответила Сибил, – но ты же сам знаешь, каково разговаривать с англичанами. Никогда не догадаешься, о чем они думают. Так или иначе, я не собиралась переходить с ним на личности. Но мне кажется, он был честен по отношению к тебе. Думаю, они действительно решили убрать его.

– Убрать! – Ходдинг снисходительно рассмеялся.

– А что тут такого? – фыркнула Сибил. – А, так говорят гангстеры, да? – Она зло посмотрела в его сторону.

Ходдинг поднял голову и бросил на нее удивленный взгляд. Затем он снова откинулся в шезлонге.

– Мне бы хотелось, чтобы он по-прежнему водил мои машины, – сказал Ходдинг. – Возможно, кое-что я смогу сделать.

– Что, например?

– Деймон Роум устраивает вечеринку для Фредди Даймонда в клубе «Джошуа Три» завтра вечером в Вегасе. Может быть, я сумею заключить сделку с Пардо.

– С кем?

– С Анджело Пардо – ты знаешь его.

Сибил напрягла свою память и наконец вспомнила.