Высшее предназначение

– Я…нет…работал, – все еще пытался спасти ситуацию Сидоров

– Тогда сходи! Я просто хочу, чтобы ты услышал меня на трезвую голову!

Не произнеся больше ни слова, Павел Андреевич Вострецов степенно покинул помещение, мягко прикрыв за собой дверь. Сидоров оглянулся. В офисе стояла оглушающая тишина. Сидоров вышел из-за компьютера и обратился к старшему комнаты, коротко стригущему свою раннюю лысину Андрею Быстрову.

– Андрюх, я пообедаю, буквально на пять минут.

Андрей кивнул головой, не отрывая глаз от экрана. Сидоров еще раз оглянулся на коллег. Они молча, прятали лица за мониторы и старались не смотреть Сидорову в глаза. Даже Регина…

***

С трудом отведя взгляд от страшного лика на росписи, Леонид перелез на груду заросшего бурьяном мусора, когда-то бывшего высоким каменным крыльцом. Отсюда уже был виден не только ад, но и росписи из жизни местночтимого святого Савелия. Вот он с матерью, вот с добрыми мужами, а вот с бесноватой блудницей. У Леонида возникло странное ощущение дежавю, что эта композиция имеет самое прямое отношение к его жизни…и , возможно, смерти.

***

Регина сбрасывала звонки и не ответила ни на одно сообщение. Жаль, что объясниться сегодня не получилось. Сидоров со вздохом опустил смартфон в карман и постучал в кабинет начальника отдела. Не дожидаясь ответа он аккуратно открыл дверь и остолбенел. В нос ударил густой аромат пряных благовоний.

Внутри было сумрачно, свет исходил пятнами только от расставленных в беспорядке по столу и полкам свечей.

Под свечами висели репродукции икон и росписей храмов. И какие это были иконы и росписи… Леонид почему-то вспомнил, что с детства, когда мать брала его в церковь, любил рассматривать иконы и настенную роспись. Он очень рано научился разбираться кто есть кто в среди множества христианских святых и какой смерти был удостоен. Но особенно Леонида брали за живое их кроткие и грустные глаза, которые, казалось, видели его жизнь до самого конца и уже тогда понимали, что ничего хорошего из него не выйдет. Так и случилось. Он сам хотел заниматься иконописью, или на худой конец реставрацией, но так и не смог поступить ни в одно художественное училище. Пришлось пойти в ближайший к дому юридический колледж. А дальше жизнь сама поставила его на рельсы и вагонетка судьбы заскользила строго под уклон…