Высшие кадры Красной Армии. 1917–1921 гг.

Позднее вхождение в Реввоенсовет Э.М. Склянского связано с его участием в подготовке отчета Высшего военного совета. Отчет был готов к 16 октября. В документе указывались задачи, стоявшие перед Высшим военным советом, начиная со сбора «разрозненных, без связи действующих войсковых частей», учета их и сведения в отрядные организации на северном, западном и южном участках отрядов Завесы для удобства управления ими; переформирования отрядов в более совершенные единицы (дивизии), укомплектование Завесы, организации местных комиссий для разбора и улаживания инцидентов с немцами в пределах демаркационной зоны и т. д.[559] Учитывая пожелание Троцкого, ЦК РКП (б) назначил 22 октября Э.М. Склянского заместителем председателя Реввоенсовета Республики. Вот как Троцкий описывает знакомство со своим постоянным в будущем коллегой: «Среди других партийных работников я застал в военном ведомстве военного врача Склянского. Несмотря на свою молодость – ему в 1918 году едва ли было 26 лет, – он выделялся своей даровитостью, усидчивостью, способностью оценивать людей и обстоятельства, т. е. теми качествами, которые образуют администратора. Посоветовавшись со Свердловым, который был незаменим в делах такого рода, я остановил свой выбор на Склянском в качестве моего заместителя. Пост заместителя стал тем более ответственным, что большую часть времени я проводил на фронтах. Склянский председательствовал в мое отсутствие в Реввоенсовете, руководил всей текущей работой комиссариата, т. е. главным образом обслуживанием фронтов, наконец, представлял военное ведомство в Совете обороны, заседавшем под председательством Ленина. Если кого можно сравнить с Лазарем Карно французской революции, то именно Склянского. Так как приказы печатались в центральных органах и местных изданиях, то имя Склянского было известно повсюду». Кроме того, Троцкий писал о своем заместителе: «..За все годы работы, встречаясь с ним с небольшими перерывами ежедневно, ведя с ним по телефону деловые разговоры по нескольку раз в день, чувствовал, что мое уважение и любовь к этому несравненному работнику росли изо дня в день. Это была превосходная человеческая машина, работавшая без отказа и без перебоев. Это был на редкость даровитый человек, организатор, собиратель, строитель, каких мало. Да, талантливость организатора широкого масштаба, связанная с деловой уверенностью, с выдержкой, со способностью отдавать свое внимание мелочам повседневной кропотливой работы, – это встречается не часто. Между тем именно это сочетание большого творческого размаха со способностью сосредоточения на мелочах, сочетание таланта с трудолюбием – это и создает настоящих строителей, и одним из талантливых представителей этого типа в наших рядах был Склянский» [560].

Э.М. Склянский фактически руководил всеми делами в отсутствии председателя, в последующем – координировал деятельность других органов, поддерживал связь РВСР с СНК и Советом обороны.

Вместе с тем в состав Реввоенсовета Республики попали и давние недоброжелатели Л.Д. Троцкого. Для установления взаимоотношений высших военных руководителей в сентябре 1918 года нужно вернуться к событиям лета 1918 года.

В мемуарах Н.П. Кобозева – сына П.А. Кобозева есть эпизод, рассказанный последним, о том, как в 1918 году Ленин в разговоре сначала винил Троцкого в отдаче приказа – под угрозой расстрела разоружить Чехословацкий корпус, а затем, по воспоминаниям, добавил, «перейдя почти на шепот:

– Нет худа без добра. Теперь у нас есть отличный предлог к организации наших вооруженных сил, но не против Германии… а против нашей внутренней контрреволюции»[561]. Кобозев (или его сын), конечно, лукавили: Троцкий наверняка гнул ту же линию, что и Ленин: им нужен был любой предлог для создания собственной вооруженной силы. Безусловно, правдивым было воспоминание о следующем заявлении Ленина: или к зиме 1918/19 года мы создадим миллионную армию для защиты Советской республики (вернее, собственной власти…), или слетим. Для введения в заблуждение германского правительства Ленин планировал применить тот же прием, что в во время большевистского подполья, когда после запрета очередного печатного органа появлялся новый – не будет «Красной армии», будет «Социалистическая», «Революционная», «Рабоче-крестьянская» или любая другая[562].

Если верить воспоминаниям, Ленин в этот период рассчитывал на неспособность немцев перебросить значительные силы с Западного фронта (театр военных действий с Антантой) на Восточный. Это и было гарантией, что не придется возобновлять войну с Германией, имея у себя в тылу восставший Чехословацкий корпус.