Высший пилотаж (СИ)

Плотно покушав, я устал так, как будто и не завтракал. Покемарил пару часиков, встал и доел мамин пирог. И тут навалилась такая усталость, что я опять завернулся в одеяльце, но ненадолго. Мама с авоськами вернулась из супермаркета, пришлось встать и открыть дверь. Принесла антрекоты, азу, куры-гриль, колбаски, молочка с кефиром, овощей всяческих, зелени, арбузик и много-много разных сладостей. А я так устал, что сил хватило только на то, чтобы отужинать чем Бог послал и принять горизонтальное положение.

Ты же не в курсе, что такое "уставать", а я к своим пятидесяти знаю об этом не понаслышке. Ну, давай, покедова. Я так ухайдакался, болтая с тобой. Пора что-нибудь перехватить, и на боковую.

КАК ОН ХОХОТАЛ

Сажусь в автобус у метро Ясенево. По старой журналистско-криминалистской привычке изучаю водителя. На лице - признаки запущенного дебилизма. Он оправдал мои опасения. Захлопнул дверь прямо перед женщиной-ветераном, прискакавшей с палочкой из метро к остановке. Она завалилась на спину. Как он хохотал в зеркало заднего вида! Как хохотал! Потом повел автобус так, что пассажиры как ваньки-встаньки шарахались туда-сюда. Останавливал автобус за метр от бордюра, чтобы осложнить народу выход.

Пришлось провести воспитательную работу с начальством этого архаровца. Выкинули его из автобусного парка.

- Да, мы в курсе, это его фирменный стиль вождения. Надеялись, что переучится.

Не переучился.

КАК ПЕРЕЖИТЬ ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА

Радио Свобода

02.12.2008 10:45

Программу ведет Сергей Тарасов.

Сергей Тарасов:

В разных странах прокатилась волна массовых сокращений на предприятиях. Как выживать людям в этих условиях? На эту тему корреспондент Радио Свобода Карэн Агамиров разговаривал с писателем Владимиром Войновичем и народным артистом Советского Союза Арменом Джигарханяном.

Карэн Агамиров:

Писатель Владимир Войнович сам знает о трудных временах не понаслышке.

Владимир Войнович:

Я сам пережил много кризисов, посложнее этого. Я не знаю, я привык, они у меня были перманенты в моей жизни, то просто была война, потом послевоенное время, голод и всякие такие вещи. То есть были условия, где просто проблема очень и очень сложного выживания. А потом, когда я был членом Союза писателей, а потом меня исключали, лишали заработков, книги запрещали, гонораров лишали и все такое. Поэтому мне кажется, такого рода кризис, какой был в 1998 году и какой сейчас, эти вещи вообще-то переживают. Пока что никакой катастрофы нет ни для кого.

Карэн Агамиров:

У микрофона Радио Свобода народный артист СССР Армен Джигарханян.

Армен Джигарханян:

Я никогда в жизни вам не отвечу на эти вопросы, потому что я сам нахожусь среди этих людей. С этим вопросом надо обратиться к руководителям государства. Что нас ждет, мы не знаем. Я, например, не знаю. Иногда я слышу высокопоставленных людей, они говорят, что все нормально, мы уже выскакиваем, у нас все в порядке. А вы мне говорите, что массовые увольнения. Не знаю.

Карэн Агамиров:

Говорят, от руководителей тоже немногое сегодня зависит.

Армен Джигарханян:

Немногое?

Карэн Агамиров:

Как бы это мировой кризис.

Армен Джигарханян:

Мировой кризис - это что? Цунами? Это не от людей родилось? Мировой же кризис не явление природы. Не падайте духом. Это нельзя говорить. Надо говорить более убедительные слова. Вот я, например, недавно слушал высокопоставленного начальника по телевизору, он сказал, мы постепенно переживаем, и мы переживем этот кризис. Я тоже думаю, вот это значит, не падайте духом. Даже от насморка нет рецепта. Мы в лучшем случае обманем людей. В лучшем случае. Во врачевании самое главное - диагноз. Я лично диагноз не знаю.

КАК ТЫ МЕНЯ НАЗВАЛ?

Савеловский торговый центр, или, проще говоря, технико-вещевой рынок. Как зайдете, сразу наискосок направо, пройдя метров пятьдесят, вы не пропустите табло синего свечения "Кафе-экспресс", особенно если проголодались.

За этим бередящим душу названием - ухоженная клетушка с бутербродами, пирожками, пиццей и всевозможными напитками (кроме крепких алкогольных), среди которых я настоятельно рекомендую читателю вкуснейший чай "Лисма".

Заказываю, по обыкновению, "чай большой-лимон-сахар", пару бутеров и притуливаюсь за барной стойкой у самого входа. К хвосту очереди пристроился седой мужчина с зашитым глазом.

- Вот, - боднул он меня единственным оком, - купил внучке ноутбук. - В руках он держал коробку с приобретенной "Toshiba". Откладывал с пенсии, по две тысячи в месяц, и за год накопил. - Неподдельная гордость озарила его бледное одутловатое лицо диабетика. - Завтра ей исполняется четырнадцать, вот и будет подарок от меня.

Подошла его очередь.

- Дочка, - обратился он к продавщице с хищной ухмылкой Джоконды. - Сделай мне, родная, кусочек пиццы и стаканчик кофе.

- Как ты меня назвал?! - "Джоконда" мертвецки побледнела, осклабилась и превратилась в гоголевскую "Панночку" из "Вия". "Дочкой"? Да еще "родной"? Вот ты и попался, "папаша"! Давай теперь удочеряй и завещай мне квартиру.