Выстраданное счастье

Увидев Тони, Тим замер, вопросительно глядя на него зелеными глазами. Клэр, проглотив ком в горле, сказала:

– Тим, это Тони. Он… твой папа.

– Привет, Тим. – Голос Тони предательски дрогнул.

Тим мгновение смотрел на большого незнакомца. В два года слово «папа» не имело для него никакого значения. Он быстро отвернулся и всем телом прижался к Клэр, обняв ее маленькими ручками и спрятав лицо у нее на плече, как будто его хотели оторвать от матери.

Гримаса боли исказила лицо Тони. Клэр поглаживала спину сына, успокаивая его.

– Он немного стесняется, – объяснила она. – Тим ведь еще не знает тебя.

– Кто в этом виноват? – холодно спросил Тони.

– Думаю, это зависит от того, кто обвиняет, – сказал Роджер, по-южному растягивая слова.

Тони совсем забыл о его присутствии. Он перевел взгляд с Клэр на ее хозяина, а, возможно, и не только хозяина…

– Тони, это Роджер Смайт. Роджер, это Тони Олдус, – поспешила познакомить их Клэр.

Мужчины изучающе смотрели друг на друга. Ни тот ни другой не подал руки. Когда Клэр сказала, что снимает дом у юриста, на которого работает, и что Роджер присматривает за Тимом, Тони представил себе этакого пожилого лысеющего господина. Но Роджер Смайт оказался совсем не таким.

Ему было чуть более сорока, и он был в прекрасной форме. Тони решил, что женщины находят его привлекательным – блондин со светло-зелеными глазами. Судя по тому, как он свободно держался, здесь он был своим человеком. Может, он не только работодатель, хозяин, нянька, но и более близкий Клэр человек? Такое предположение не добавило симпатии к Роджеру.

– Полагаю, наш разговор вас не касается, – резко сказал Тони.

– Клэр – мой друг. – Роджер встал рядом с женщиной.

Защищает, раздраженно подумал Тони.

– Роджер. – Клэр мягко дотронулась до его руки и что-то тихо сказала. Тони показалось, что перед ним семья – мать, отец, ребенок – все, как должно быть. Только ребенок не Роджера Смайта, а его.

– Вас это не касается, – повторил Тони.

Роджер собрался было возразить, но Клэр перебила его.

– Ты не мог бы уложить Тима?

Он колебался, переводя взгляд с Клэр на Тони.

– Пожалуйста. – Она сжала его запястье. – Пожалуйста, Роджер!

– Конечно, пошли, герой. Пора спать.

Тим сильнее прижался к матери.

– Ну, Тим, иди же с дядей Роджером, – попросила его Клэр.

Роджер взял малыша, тот бросил недовольный взгляд в сторону Тони, словно почувствовал напряжение, царившее в комнате, и решил, что в этом виноват незнакомец.

Тони с болью в душе глядел, как чужой мужчина уносит его сына, затем повернулся к Клэр.

Глаза как зеленые ледышки, подумала Клэр. Она поежилась и ухватилась за спинку кресла – слабость после болезни давала себя знать.

– Дядя Роджер? – фыркнул Тони. – Это теперь так называется?

Женщина вспыхнула, но не отвела глаз.

– Роджер очень хорошо относится к нам обоим, – твердо сказала она.

– Не сомневаюсь, – сквозь зубы процедил Тони.

Клэр не ответила. Она не собиралась оправдываться ни перед Тони, ни перед кем-либо другим. Наверное, Роджер был прав – не стоило писать Тони. Однако после воспаления легких она чувствовала себя настолько слабой, что подумала: случись с ней что-нибудь – Тим останется один. Если бы она дождалась полного выздоровления, вряд ли написала бы Тони. Как бы тяжело ей ни было, она знала: для мальчика так будет лучше.

– Хорошо, я его забираю, – коротко бросил Тони.

– Что? – Клэр пошатнулась, будто ее ударили в грудь. – Что ты имеешь в виду?

– Ты ведь для этого связалась со мной? Ты решила, что я заберу мальчика? Хорошо, забираю. Надеюсь, я вписан в его свидетельство о рождении?

Клэр рассеянно кивнула, недоумевая, в какой момент потеряла нить разговора. Тони полагал, что она хочет отдать ему Тима?

– Тогда не возникнет проблем с моим опекунством. Конечно, будет много бумажной волокиты, но…

– Никакой волокиты не будет. – В ее голосе послышались истерические нотки. – Почему ты решил, что я готова отдать его тебе?

– Потому что поняла, как нелегко быть одинокой матерью. Возможно, дядя Роджер не против быть дядей, но не рвется стать папой. – Тони равнодушно пожал плечами. – Неважно почему. Я только хочу, чтобы переезд не был болезненным для ребенка.

– Не будет никакого переезда. – Слабой рукой Клэр пригладила волосы. Она старалась говорить твердо и убедительно, но задыхалась. Проклятая слабость! – Я не дам тебе опекунства над моим сыном, – дрожащим голосом промолвила она.

– И моим тоже, – вкрадчиво напомнил Тони. – В наше время отцы могут получить права на ребенка через суд.

– Суд? – Клэр непонимающе уставилась на него. Вдруг у нее закружилась голова, пол закачался под ногами.

– Клэр? Что с тобой? – подскочил к ней Тони. Она была бела как полотно.

– Все в порядке, – еле слышно прошептала она и тут же потеряла сознание.

Тони успел подхватить ее на руки; она была легкой, как перышко. Это потрясло его. Он прижал ее к себе, всматриваясь в лицо. Глаза были закрыты, из-за этого следы недавней болезни проступали явственнее – синяки под глазами, впалые щеки. А если она умрет? От этого предположения у Тони сжалось сердце.