Выстрел

— А она знает всех его приятелей?

— Наверное. Сестра и брат очень дружны.

— Ну так составьте список, — предложил Ричер.

— А доктор Мейсон тоже строит догадки?

— Конечно. И в данном случае ее догадка верна, так мне кажется.

— А если Нейбур ошибается относительно нового друга, что мы будем делать?

— Постараемся перехватить инициативу.

— Как?

— Вчера за мной должны были следить, и я точно знаю, что следили сегодня утром. Я видел на площади подозрительного типа. Когда я увижу его в следующий раз, то поговорю с ним. И он мне расскажет, на кого работает.

— Вот так, просто?

— Обычно люди говорят мне то, что я хочу узнать.

— Почему?

— Потому что я вежливо спрашиваю.

— Не забудьте вежливо спросить у Эйлин Хаттон.

— Я вас найду, — пообещал Ричер.

После беседы с Хелен Родин он отправился на юг, где за своим отелем отыскал кафе, в котором можно дешево пообедать. Поев, Ричер пошел на север, медленно пересек площадь, миновал башню из черного стекла, прошел под автострадой и вскоре оказался у спортивного бара. Он провел на улице почти час, но ничего подозрительного не заметил. Никаких странных мужчин в необычных костюмах. Вообще никого.

В баре было много свободных мест, на всех экранах показывали бейсбол. Ричер нашел столик в углу и стал смотреть матч «Кардиналов» с «Астрос». Скучная игра близящегося к концу сезона. Пока шла реклама, Ричер поглядывал на дверь. И никого не увидел. Здесь, в баре, во вторник было еще тише, чем в понедельник.

Григор Лински позвонил по сотовому телефону.

— Он вернулся в спортивный бар.

— Тебя видел? — осведомился Зэк.

— Нет.

— Зачем он вернулся в бар?

— Особых причин нет. Ему просто нужна добыча, вот и все. Он разгуливал по городу около часа, пытаясь заставить меня обнаружить себя.

— Оставь его там, — сказал Зэк — Возвращайся, и мы поговорим.

Алекс Родин позвонил домой Эмерсону, который обедал с женой и двумя дочерьми и совсем не хотел брать трубку. Однако в этот раз взял. Эмерсон вышел в коридор, уселся на второй снизу ступеньке лестницы, наклонился вперед и уперся локтями в колени, зажав телефон между плечом и ухом.

— Нам нужно что-то делать с Ричером, — сказал ему Родин.

— Мне не кажется, что он будет для нас проблемой, — ответил Эмерсон. — Возможно, он не прочь нам помешать, но против фактов не попрешь. У нас более чем достаточно улик, чтобы засадить Барра.

— Сейчас речь идет не о фактах, а об амнезии, — сказал Родин. — Вопрос в том, как защита будет использовать амнезию.

— Но это зависит от твоей дочери.

— Джек Ричер оказывает на нее плохое влияние. Я посмотрел соответствующие законы. Это настоящая «серая зона». Вопрос не в том, помнит ли Барр день, когда произошло преступление. Понимает ли он, что происходит сейчас, сегодня, и хватит ли у нас доказательств, чтобы приговорить Барра без учета его показаний.

— Я бы сказал, что так оно и есть.

— Верно. Но теперь мы должны убедить в этом Хелен. А около нее постоянно ошивается этот тип и давит на нее. Я ее знаю. Она не согласится с нами до тех пор, пока он находится рядом.

— Не знаю, что я могу сделать.

— Арестуй его.

— Не могу, — ответил Эмерсон. — Не могу без соответствующей жалобы.

— Ну тогда приглядывай за ним, — сказал Родин. — Я хочу, чтобы ты его арестовал, если он плюнет на тротуар, и тогда сделай с ним что-нибудь.

— Это не Дикий Запад, — возразил Эмерсон. — Я не могу вышвырнуть его из города.

— Достаточно ареста. Нам необходимо разрушить его чары. Он подталкивает Хелен туда, куда она сама не хочет двигаться. Я ее знаю. Она отдаст Барра, если останется одна.

Григор Лински возвращался к машине, чувствуя боль. Он с трудом мог провести на ногах более часа. Много лет назад кости его спины одна за другой были методично переломаны молотком с шаровым бойком — с копчика и вверх, по позвонкам. Истязавшие не спешили. Они ждали, пока одна кость заживет, и только потом принимались за следующую. Когда зажила последняя, они вернулись к копчику. Это называлось «играть на ксилофоне» гаммы. В конце концов Лински потерял счет этим гаммам.

Однако он никогда не рассказывал о случившемся. С Зэком происходили вещи и похуже.

У «кадиллака» было удобное сиденье, и Григор с облегчением сел в машину. Двигатель работал почти бесшумно, рессоры были мягкими, а радио отличалось высоким качеством звука. «Кадиллак» был одним из тех авто, которые сделали Америку замечательным местом, наряду с доверчивым населением и полицией, у которой основательно подрезаны крылья. Лински провел немало времени в разных странах и отчетливо помнил, в какой из них ему жилось лучше. Во всех других местах ему приходилось ходить пешком, бегать, ползать по грязи или руками тащить повозки и сани. Теперь он водил «кадиллак».