Выстрел из прошлого

Тесс ненавидела любые морепродукты. От одного вида краба у нее мурашки ползли по спине. Кроме того, у нее на них была страшная аллергия. Достаточно было крохотного кусочка этой скользкой розовой плоти, чтобы с ней случился приступ анафилактического шока — горло сжималось так, что она едва могла дышать. Единственным плюсом всего этого было то, что в свое время, будучи приглашена на день рождения Ноама Фишера, которому стукнуло восемь лет, она (хоть и против собственной воли) сделала все, чтобы этот день стал для них незабываемым. Даже сейчас, случайно столкнувшись с ней нос к носу, а обычно это происходило на книжной распродаже, Фишер тут же принимался хохотать. Можно было не сомневаться, что тот день рождения стал самым ярким впечатлением его детства: «Как ты тогда посинела! Господи, ты тогда едва не окочурилась!»

Казалось бы, за двадцать девять лет родители ее могли бы запомнить этот прискорбный факт. Но поскольку знаменательный обед для всего семейства, который давала бабуля Вайнштейн в доме дочери, был объявлен «крабовым», стало ясно, что Джудит напрочь об этом забыла. Тесс готова была руку дать на отсечение, что мать наверняка не позаботилась приготовить для нее что-то еще. Так что если она права, то придется удовольствоваться салатом из капусты с морковью и луком, консервированной кукурузой из банки да еще собственноручно приготовленным фруктовым салатом, который, признаться, она терпеть не могла.

— Послушай, а арахисового масла у тебя, случайно, нет? — поинтересовалась она у Джудит, перерыв в шкафу все коробки и консервные банки. Джудит ничего и никогда не выбрасывала, и вот результат — все кухонные шкафы и полки, содержавшиеся в образцовом порядке, были забиты банками с весьма экзотической, но при этом какой-то совершенно неподходящей едой, которую приятели привозили ей из разных частей света в качестве подарка. Бутылочки с чатни, фруктовые пирожные, желе с каким-то специфическим запахом — все это почему-то не внушало Тесс доверия. — Я бы, по крайней мере, сделала себе пару бутербродов.

— Могу сбегать к Эрби, если хочешь. Куплю тебе ростбиф, — тут же охотно вызвался отец. Похоже, он только что вернулся с работы и еще даже не успел переодеться, потому что до сих пор был в белой рубашке с коротким рукавом и в своем любимом синем галстуке, всего на полтона светлее его глаз. Лицо его было уже по-летнему загорелым — тоже всего на полтона светлее его волос.

Тесс сердито подумала, что, если уж кто-то и имеет право воспользоваться этим предлогом, чтобы удрать, то в первую очередь она сама.

— Может, мне лучше сгонять в тот китайский ресторанчик на углу Инглсайд, с танцующей коровой? У них можно взять клецки или ребрышки.

— Нет! — истерически взвизгнула Джудит. Это вышло у нее настолько громко и пронзительно, что Тесс с отцом застыли, словно ноги у них разом приросли к земле. Но больше всех, казалось, удивилась сама Джудит. — Я хочу сказать… э-э-э… не уходите. Вы мне нужны здесь — оба. Пат, честное слово, клянусь, что в августе поеду с твоей семьей на побережье, буду жить в этом их ужасном бунгало и словечка не скажу, только не уходи, ради бога!

Тесс с отцом обменялись озадаченными взглядами.

Это было уже серьезно. Каждый раз, когда семейство Монаган в августе традиционно воссоединялось, чтобы вместе провести отпуск, Джудит наотрез отказывалась жить с ними под одной крышей и снимала номер в отеле, да еще постоянно находила предлог уехать дня на два пораньше.

— Ладно, милая, — кивнул отец. — Я остаюсь с тобой, и Тесс тоже. Только ей все равно надо бы отыскать тут хоть что-нибудь поесть. — Отец протянул к ней руки, и Джудит, как ребенок, прижалась к его груди, позволив мужу заключить себя в объятия.

Пока они прижимались друг к другу, Тесс невольно подумала, что эту удивительную нежность они умудрились пронести через всю свою жизнь. Это была любовь с первого взгляда — прошло всего две недели, как Дональд Вайнштейн познакомил подающего большие надежды парня по фамилии Монаган со своей младшей сестренкой, и между ними уже все было решено. Оба их семейства пророчили, надеялись, молили бога, чтобы этот брак долго не просуществовал. Однако прошло вот уже почти тридцать лет, а их, похоже, тянет друг к другу, как в первый год их семейной жизни. Тесс порой ловила себя на том, что их отношения не вызывали бы в ней ничего, кроме благоговений, если бы результатом их не было ее появление на свет. А она?.. Тесс молча вздохнула. Достаточно только вспомнить, как она выставила за дверь своего последнего приятеля просто потому, что он был до отвращения мил — так мил, что от скуки сводило скулы.

— Пойду постелю газеты, — предложила Тесс. — Приклеить их скотчем или просто придавить тарелками, чтобы не унесло ветром?

— Придави нижний слой, — посоветовала ей Джудит, по-прежнему уткнувшись носом в широкое плечо мужа. — А сверху положи еще несколько слоев, чтобы потом, когда поедим, мы могли бы просто свернуть их и вместе со всем мусором сунуть в контейнер.