Выстрел из прошлого

Расспрашивать Кейшу было все равно что раз за разом нырять на дно бассейна за каким-то предметом, что они проделывали, когда сдавали экзамен, чтобы получить разряд спасателя. Если не подцепишь его с первого раза, приходилось выныривать, делать глубокий вдох и потом нырять снова.

— Скажите, а почему вы отдали Донни на воспитание?

— Ну, по-моему, это никого не касается, тем более после стольких лет, верно? — ворчливо буркнула та. — Конечно, я сваляла дурака. Не надо было этого делать, вот и все, что я вам скажу. Это была ужасная ошибка. Забрали у меня моего мальчика, отдали чужим людям, а потом убили его, и кто мне теперь заплатит за это?

— И что — его отдали под опеку просто так, без судебного решения?

Кейша, прижав малышку к груди, уткнулась лицом в ее волосы. На лице ее появилась блаженная улыбка — она вдыхала запах, исходивший от волос дочки, словно это было какое-то благовоние. Интересно, подумала про себя Тесс, кожа младенцев действительно пахнет как-то по-особому, или так кажется только матери?

— Послушайте, все это было много лет назад. Я уже почти ничего не помню. Да и вспоминать не хочу, если честно. Теперь у меня есть Лайла, я стала ей хорошей матерью, по-настоящему хорошей матерью, право слово, и ее отец относится к нам по-доброму. Так с какой радости мне помогать вам искать этих ребятишек, тем более что мне-то с этого ничего не обломится?

Из комнаты, где спали ее племянники, донеслось жалобное похныкивание, словно заскулил щенок. Кейша Мур даже не шелохнулась, просто стояла молча, баюкая задремавшую дочку. Тесс положила на холодильник, служивший пеленальным столиком, свою визитную карточку.

— Оставлю вам на всякий случай, — объяснила она. — Может, что-то вспомните. И берегите дочку — она у вас хорошенькая.

Проходя через комнату, где были мальчики, она убедилась, что они снова спят, уткнувшись лицом в протертые валики диванов. Мятая одежда, которую они не потрудились снять, во сне сбилась, рубашки задрались, обнажая худенькие тела. В первый раз она не обратила внимания, что они так и спали обутыми. На ногах у детей были высокие спортивные кроссовки «Велкро» со шнуровкой, доходившей чуть ли не до середины лодыжек. Тесс удивленно присвистнула — такая обувь, должно быть, обошлась кому-то в кругленькую сумму. Видимо, мальчишки слишком устали, чтобы стащить кроссовки, — так и рухнули в них и мгновенно уснули. Но почему же ни Кейша, ни ее невестка не позаботились осторожно стащить их, если дети спали мертвым сном?

Тесс вдруг вспомнила, как в детстве все лето бегала босой и беззаботно играла дни напролет — чудесное время, когда ушибленный палец или разбитая коленка могли считаться самой большой проблемой. Здесь, на Вашингтон-авеню, дети не могли позволить себе роскошь побегать босиком даже во сне…

Глава 6

Прошло почти десять лет с тех пор, как бабуля Вайнштейн, продав свой огромный старый дом на Виндзор-Хиллз, переехала в тесную квартирку в северо-западном пригороде Балтимора. «Тут все так по-городскому», — объяснила она, и вся семья преисполнилась молчаливой благодарности за столь туманное, чисто риторическое определение. В конце концов, быстро меняющееся окружение значило в ее глазах куда меньше, чем та куча денег, которую приходилось выкладывать за содержание дома, большого, но какого-то беспорядочного, с давным-давно прогнившей кровлей, грозившей в любую минуту обрушиться вам на голову, и необъятного сада, сплошь засаженного деревьями. «У меня стесненные обстоятельства, — так любила бабуля объяснять свой переезд детям и внукам. — Вы ведь знаете, что папочка не оставил мне почти ничего». Да, конечно, они это знали.

И тем не менее бабуля до сих пор предпочитала придерживаться того же образа жизни, к которому привыкла еще при жизни папочки. К примеру, на праздничный обед в честь дня рождения Джудит она пригласила всех своих пятерых детей с их супругами, всех без исключения внуков и даже многочисленных правнуков. Соответственно, приглашенных оказалось двадцать человек, в результате чего ее крохотная квартирка запросто сошла бы за универмаг во время сезонной распродажи — учитывая количество статуэток из китайского фарфора, каждая из которых имела собственную историю.