Выстрел из прошлого

Вернувшись домой, он достал из шкафа пакет из-под фотобумаги, подписанный как «Еретик. Номер один». Снимки разложил на столе. На них был изображен один и тот же человек. Лет пятидесяти, с довольно длинными волосами, закрывающими уши. Он здорово напоминал певца и министра культуры Азербайджана Палада Бюль-Бюль-оглы: черные усы, черные брови, благородная седина, острые черты. Небольшого роста. Об этом свидетельствовали, по крайней мере, два снимка, где рядом с Хакимовым была изображена женщина одного с ним роста – это в одном случае, и мужчина, который на голову возвышался над ним.

– Твоя цель, – сказал Инсаров. – Чтобы узнать о нем, мне пришлось прибегнуть к классике и стать мухой на карнизе.

– Твоя цель, – не согласился Чирков.

– Но убьешь его ты. Запомни его хорошенько.

В молчании прошла минута. Парень спросил:

– Когда?

– Завтра, – ответил Инсаров.

Андрей опустил руки. Для него «завтра» означало «через минуту».

Виктор похлопал его по плечу:

– Настраивайся, настраивайся. Мысленно занимай место на огневой позиции. Для тебя открыт зеленый свет – открываешь огонь, как только увидишь цель. Забудь о желтом свете, который означает сохранение чьей-то жизни. Речь не идет о заложниках, но рядом с целью может оказаться посторонний – секретарша например.

Он вынул из кладовки рулон ковровой дорожки шириной полтора метра и раскатал ее посреди гостиной. Отмерив по краям по пятнадцать сантиметров, Инсаров острым ножом вырезал двухметровый кусок и отложил его в сторону. Когда он снова скатал дорожку в рулон, то в середине образовалась пустота, отсек, и в него как раз уместилась винтовка, длина которой составляла один метр тринадцать сантиметров. Перевязав рулон шпагатом, он поставил его в прихожей.

20

Андрей занял позицию и ощутил в груди холодок. У него изменился ритм дыхания, обострился слух, появилось волнение. Волнение-то и усилило концентрацию, вернуло спокойствие. И когда в оптическом прицеле он увидел Руслана Хакимова, то уже не испытывал никаких эмоций.

Он не стал стрелять в него «как угорелый», тем более что для точного выстрела времени оказалось недостаточно: Еретик сел за рабочий стол, выдвинул ящик, склонился над ним, вынул бумажный сверток и, закрыв ящик на ключ, вышел из-за стола. И пропал из поля зрения снайпера.

Андрей был одет в джинсы, рубашку с длинными рукавами. Под ноги он бросил сложенную картонную коробку, стоять на которой коленом было удобно. Открыв бутылку с водой, смочил доски под оконечностью ствола, чтобы после выстрела не поднялась пыль и не помешала второму, если потребуется, плюс облачко пыли могло демаскировать его.

Впервые побывав на огневой точке, он поторопился объявить упором нижнюю часть рамы. В этом случае он был бы на виду. Он устроил позицию в полутора метрах от окна. И задний план затенять не пришлось.

Андрей пришел на огневую позицию один. За час до него на чердаке побывал Инсаров, освободив снайпера от грязной работы, и принес винтовку.

Чирков бросил взгляд на Инсарова за стойкой под навесом киоска. Его рация работала на приеме. Со стороны кажется, он слушает плеер или радио, подчеркивает наличие наушников, ритмично покачивая головой. Переигрывает? Нет, выглядит забавно. Поглощенный музыкой, он забыл обо всем на свете. «Дип Перпл», «Лед Зеппелин»? Даже одежда на нем соответствует образу, который он выбрал: черный френч. Правда, он был не в талию, а свободного покроя, но с накладными карманами.

Забыл обо всем на свете. Легко ему на подстраховке. Во всяком случае, не так трудно.

Мимо него прошел наряд милиции. О чем он думает? Прогоняет в голове инструкции? Дернулся ли он, вспомнил о том, есть ли у него пистолет, снят ли он с предохранителя, удобно ли выхватить его, сколько у него денег, чтобы откупиться? Перекрестился ли он хотя бы мысленно? А может быть, он такой же «отступник», как и Еретик?

И снова стрелок сосредоточился на окне в кабинете Руслана Хакимова. Не замечал, как ему самому не трудно на огневой позиции. Ноги не затекают, плечи и шею не ломит, глаза не устают и не слезятся. Он не думал о том, что изготовляется к стрельбе так, чтобы его положение обеспечило возможность меткого огня. Он действовал автоматически.

И все же допустил ошибку – произвел выстрел в тот момент, когда пенек рядом с точкой прицеливания, на его взгляд, колебался меньше всего, когда он насильно посадил цель на него и уловил момент для выстрела. И тут же получил результат: плавного спуска не получилось, но получился отрыв пули.

Зато после выстрела ошибок не было. Он сохранил положение линии прицеливания и видел в оптику, как расплывается кровавое пятно на белой рубашке Руслана Хакимова. Еще одно мгновение, и он исчез из поля зрения: повалился на пол так резко, что Андрей не смог бы снять его вторым выстрелом.

Он выругался. А ведь все, казалось ему, делал правильно.

– Я промахнулся, – доложил Андрей в рацию.

– Скажи еще раз. – Инсаров поставил стаканчик с недопитым кофе на стойку и, вытирая руки, пошел в сторону центрального входа.

– Промазал. Ранил его в плечо. Теперь его не вижу.