Выстрел рикошетом (СИ)

Внутри меня была пустота. Как будто несколько минут назад там вспыхнуло пламя. Жаркое стыдное пламя Мевы. Низкое, грязное, но всё равно охватывающее, затягивающее меня своей божественной силой, разрушающей силой. Именно это пламя за считанные минуты пронеслось по всему моему телу своей губительной мощью и рвануло, как будто вырвавшись наружу через орган, в этот момент помещённый в тесное нутро директора Джессики. Это не было больно... Это даже не было слегка болезненно, как я предполагал вчера, посмотрев фильм. Это... В этом чувствовался Мева! Бог низости, грязи, агрессии, всего того, от чего любой нормальный мужчина пытается быть в жизни подальше... всего такого... но всё-таки бог. Это было божественно гадко!

Я опустил взгляд на свой орган. Он лежал уже абсолютно мягкий. Всё произошедшее выдавал лишь его неопрятный вид. Он был в чём-то.... Мне надо помыться!

Душ, казалось, привёл меня в норму. Я начал себя успокаивать, что это хотя бы не больно. Я ведь теперь её муж, а, значит, взял на себя обязанность следовать за ней, куда она скажет, и поддерживать её точку зрения, и всюду нести её интересы... включает ли эта обязанность иногда отдавать ей на вот такое унижение моё тело? Наверное, включает. Иначе дед не стал бы рассказывать мне об этом лично.

Самоутешения помогали мало. Я несколько минут простоял перед зеркалом, стараясь придать своему лицу спокойное благодатное выражение. Мне случалось заставлять себя улыбаться, когда этого совсем не хотелось. Случалось и раньше.

В столовую я вышел, старательно поддерживая лёгкую улыбку на лице. Всё было как раньше. Директор Джессика была уважительна. Она листала сеть, зачитывала мне некоторые особо понравившиеся поздравления со свадьбой. Она говорила хорошие слова. Показала новые наброски дизайнера Лили, интересуясь моим мнением. Мне казалось... у меня была навязчивая мысль, что всего того в моей спальне не было. Что это был дурной сон! Дурной утренний сон! Хотя разве мне могло присниться такое?

Я присмотрелся к своей жене. Её вид и отношение никак не выдавали произошедшего. Ну, разве что мокрые волосы после душа и какая-то особенная не свойственная ей по утрам бодрость. Наверное, так и должно быть: она вышла в трансляцию и стала вести себя согласно правилам Цуе. Но она женщина, она совмещает в себе вот этот светлый образ, с тем что было в комнате... как это возможно?!

Я был растерян. Благодушная улыбка, так долго настраиваемая перед зеркалом, распалась. Во мне бились страх и непонимание:

- Мы ведь не часто будем это делать?

Оно сказалось само. Уже произнеся слова, я понял, что не стоило их говорить. Да, трансляция здесь без звука, но мы на территории Цуе.

Директор Джессика сначала, казалось, растерялась, потом помрачнела. С моей стороны было бестактностью говорить такое здесь.

- Простите...

Она встала. Ушла в свою комнату, вернулась уже одетая в костюм для работы. Слегка натянуто улыбнулась:

- Я собираюсь в офис. Ты сегодня со мной или останешься дома? После обеда я еду фотографировать зал новой галереи, буду благодарна, если ты составишь мне компанию. Там придётся встречаться с хозяйкой, а в твоём присутствии светские диалоги мне удаются значительно лучше.

Как она умудряется это совмещать в себе?!

Темай:

Джессика умчалась к молодому мужу.

Остаток ночи мы с Маркусом валялись на траве, пили вино и просто разговаривали:

- Я, конечно, въезжаю, что у вас тут слегка чокнутые понятия брака, но всё равно, по-моему, на свадьбе полагается хотя бы наличие жениха. Или что, его в каких-то свадебных апартаментах уже на цепь посадили?

Я рассмеялась:

- Нет, эта свадьба же справляется как рейтинговая. Жених тут чистое непорочное создание, ему просто нечего делать в свободных землях. Даже если здесь пьют за его семейное счастье.

- Джессика взяла себе невинного мальчика? И это его она так шустро убежала трахать? По-моему, ей нужен совсем другой тип мужчины.

- Это имиджевый брак. Мальчик - почти Ангел, для Джессики он пропуск в нашу культуру.

- Ангел?

- Да, как Лорайн у нас в доме.

- Эта напыщенная, женовидная ледышка?

Я покосилась на него укоризненным взглядом:

- Маркус!

- А что? Говорю, как есть.

- Ты можешь относиться к Лорайну, как угодно, просто держи это при себе. Хотя Лорайна, наверное, даже не заденет любое твоё отношение, он слишком матёрый Ангел.

- Матёрая невинность? Это что-то с чем-то!

Не выдержав, я рассмеялась:

- Как ты так умудряешься всё вывернуть только?!

Он деланно пожал плечами. Я махнула на него рукой.

- Тебе, кстати, следует знать: я тоже в конце месяца приведу в дом нового мужа, Ангела. Лучше бы ты научился сдерживать своё отношение до его появления.

Маркус покосился на меня:

- А что? Бить будешь?

Я постаралась придать голосу серьёзный тон:

- Нет. Просто... Ему и так нелегко будет: новый дом, повышенное внимание общественности после свадьбы, и ты тут ещё со своим отношением. Не стоит.

Маркус на некоторое время замолчал. Мы лежали на траве, он закинул ногу на ногу и вдруг, даже не поворачиваясь ко мне, произнёс: