Выстрел собянской княжны

— Извольте, сударь, выражаться яснее! — вскричал Костя, сжимая кулаки, ощущая яростный холодок под ложечкой и шевеление волос на коротко остриженном затылке.

Он готов был тут же на месте заставить толстого нахала принести извинения! Но Белавин даже не глянул в его сторону, ушел, высоко задирая голову и бороду, точно засупоненная лошадь, громко стуча тяжелой тростью со свинцовым стержнем внутри.

В наступившей затем тишине молодые люди долго смотрели друг на друга, не шевелясь. Константин был не в силах отвести глаз от милого лица, каждая черточка которого сделалась ему вдруг роднее всего на свете. Сашенька стояла у двери, держась за щеколду, и длинные черные ресницы ее отбрасывали тени на щеки. Она со вздохом распустила синюю ленту, опоясывавшую голову, и освобожденные волосы, шелестя в тишине, покрыли виски.

— Княжна! — горячо сказал Кричевский. — Если у вас в чем-то затруднительные обстоятельства, доверьтесь мне, прошу! Вы не найдете друга вернее!

Александра подняла голову и с любопытством посмотрела на него иным взглядом. Не так, как полминуты назад.

— Я верю вам, — сказала она. — Все пустое… Евгений оставил меня без средств… Он все деньги держал обыкновенно у себя… Так им было заведено. Они где-то здесь, в квартире, но я не знаю, где. Ефим Мартынович его заимодавец… Вот и пришлось нам перевернуть здесь все вверх дном… Увы, тщетно! Нет-нет, не смейте! — воскликнула она, заметив движение молодого Кричевского к накладному карману мундира. — Вы меня оскорбляете этим! Я не для того вам все это сказала, чтобы получить от вас деньги! Или это будет наша последняя встреча!

Константин повиновался тем более охотно, что в кармане у него не было ровным счетом ни гроша. Собянская княжна, гордо вскинув голову, зябко поежилась.

— Холодно… Негодяй дворник не принес сегодня дров. Я пойду, приготовлю вам пуншу, чтобы согреться. Надо только найти чистые стаканы. Проська, мерзавка, не пришла сегодня убираться…

Она взяла лампу со столика и пошла в кухню. Константин, чтобы не оставаться в темноте, пошел следом за нею, с нежностью и любовью глядя на ее узкие нервные плечи. Ему хотелось приблизиться сзади и обнять ее, но он боялся, что Александра его прогонит.

Бесцельно побродив с огнем по темной неприбранной кухне, Сашенька остановилась у замерзшего окна, привлеченная криками пьяного извозчика с улицы.

— А недурно было бы, граф, поехать сейчас в Италию! — с внезапным оживлением в голосе воскликнула она так неожиданно, что Кричевский не сразу сообразил, что обращается она именно к нему, и даже оглянулся в поисках невесть откуда свалившегося графа. — Надоела, знаете, эта зима!

— Я не граф… — хмуро сказал он.

— А напрасно! — рассмеялась Собянская княжна, запрокинув голову, привлекательно приоткрыв свои чудесные, сладкие губы. — Вам бы очень пошел мундир камер-юнкера! Разве не хотелось бы вам, Константин, хоть иногда помечтать? Ну что с того, что родились вы сыном фельдшера?! Ведь рождение — это такая случайность… Я просто вижу вас графом! Граф Кричевский с супругой! Звучит великолепно!

— Именование себя не принадлежащим именем или же званием есть деяние уголовно наказуемое! — живо воскликнул Костя, заражаясь ее весельем. — Но для вас, милая княжна, я готов на все! Прошу вас, сударыня!

Встав фертом, он подставил ей согнутую колесом руку, выпрямился, заложив другую руку за спину, и важно повел ее анфиладой комнат, притворно лорнируя направо и налево, забавно вышагивая, дурачась и отпуская шуточки, от которых княжна смеялась, а он весь дрожал, чувствуя локтем ее теплое дышащее тело, стараясь не думать о нем — и не имея силы думать о чем-либо еще… Она несла лампу, и тени их, то смешные, то величественные, метались по стенам, то прячась, то выскакивая вдруг по углам.

Веселье продолжалось, пока они, блуждая по квартире, не уперлись в спальню, в спинку кровати, где все это и произошло. Княжна остановилась вдруг, точно ударившись о незримую преграду. Рука ее крепче сжала локоть юноши, она упругой грудью прижалась к его плечу.

— Мне кажется, меня все здесь осуждают, ненавидят… — со слезами в голосе прошептала она. — А ведь это была роковая случайность, в которой он сам был виноват! Сходите завтра к нему! — неожиданно обернулась она к Кричевскому, умоляюще глядя на него снизу вверх. — Он, вероятно, не захочет меня видеть, но вы, с вашим умом и талантом, вы постарайтесь его убедить! Я в затруднительной ситуации, которая, разумеется, не столь тяжела, как его, но тоже причиняет мне страдания и может стать причиною событий еще более ужасных и трагических! Он должен одуматься, должен! Обещаете мне?! Обещаете?! Ну, обещайте же! — почти что крикнула она и в раздражении откинула руку Кричевского, которою он попытался нежно дотронуться до ее щеки, чтобы смахнуть нечаянную слезу. — Поклянитесь же!

— Обещаю! — восторженно сказал Костя. — Клянусь!