Выстрел в чепчик

Экзотический вид существа сбил меня с толку. Это был мой Санька, но я не сразу о том догадалась. Я даже пробежала мимо, так маленькое существо было не похоже на то, что я искала. Я даже приняла его за негритенка, поскольку кто-то из сострадания угостил Саньку шоколадкой, которая тут же и была размазана по лицу.

Да, я не сразу поняла, но когда поняла, то от радости едва не потеряла сознание. Я схватила сына на руки и попыталась его расцеловать. Должна сказать, что это было непросто, поскольку он вырывался и исступленно кричал:

— Мама! Мама! Где моя мама?!

Слезы градом текли по его щекам. Я едва сама не прослезилась, так все было трогательно. Мой Санька так был ослеплен своей бедой, что утратил способность оценивать происходящее, он потерял меня, и я воочию видела, какое это для него горе.

Сердце мое трепетало.

— Сынок, сынок, это я, твоя мама, — сказала я и тут же пожалела об этом: мой сынок начал душить меня прям-таки с мужской силой, в порыве восторга, естественно.

Что было странно, при этом он ничуть не успокоился, а кричал и рыдал с новым вдохновением. Больших трудов стоило мне, Евгению и Розе его успокоить.

Точнее, удалось только Розе, которая проявила находчивость и воскликнула, будто бы обращаясь к нам:

— Ой, смотрите, автоматы какие! Точь-в-точь, как хотел наш Санька!

— Где автоматы? — воскликнул Санька, и слезы тут же высохли на его глазах.

Так изменяться может только ребенок: горе, страшное горе черной тучей заслонило весь мир, и вдруг фонтаном забила счастливая радость.

— Где автоматы? Мне нужны эти автоматы! — закричал Санька, сдирая с себя дурацкую шапку, которой он прикрывался от чужого мира.

На меня обрушилась совесть.

— Женя, — сказала я, кивая на коробку с туфлями сорок четвертого размера, — выбрось эту гадость, и пошли покупать ребенку все, что он захочет. Наш ребенок это заслужил.

— Я не против, — согласился Евгений, покрепче прижимая коробку к себе, — но на нем слишком много товаров, за которые мы не заплатили, и стоят они недешево. Санька знает толк в вещах.

— Ты прав, — сказала я.

Несколько часов ушло на поиски отделов, в которых наш Санька «приобрел» эти товары. Слава богу, все обошлось, шапку и обувь мы всучили без вопросов, продавщицы даже преисполнились благодарностью, а вот со спортивной сумкой вышли проблемы — ее категорически не хотели брать обратно, ссылаясь на то, что у сумки теперь нетоварный вид.

— Чего вы от меня хотите? — в конце концов возмутилась я.

— Чтобы вы ее купили, — бессовестно заявила продавщица, а ведь сама же прохлопала сумку.

Хотела бы я знать, чем занималась она, когда Санька эту сумку утаскивал.

— Думаете ли вы, что говорите? — изумилась Роза. — Зачем нам платить за сумку, которая уже есть у нас совершенно бесплатно.

— Да, — подтвердила я, — сумка даром у нас оказалась, так зачем мы должны платить?

— Затем, — возмущенно пояснила продавщица, — что второй раз продать ее уже невозможно.

— Вы и в первый раз не смогли ее продать, — напомнила Роза. — Сто лет стояла бы она у вас за эту цену, если бы не глупый ребенок, еще не умеющий считать.

В общем, мы схватились с продавщицей не на жизнь, а на смерть. Евгений, пользуясь этим, заплатил за сумку, закинул ее за спину, вытер носовым платком Санькино лицо и отправился покупать боксерские перчатки. Когда мы с Розой очнулись от стычки, Санька был уже во всеоружии: из-под мышки у него торчал автомат, на груди висели боксерские перчатки размером гораздо больше его головы, на поясе болталась сабля, а из-за спины выглядывал самурайский меч.

Увидев эту картину, Роза вспомнила, что обещала Саньке автомат, и, оставив грустить продавщицу, помчалась выполнять обещание. Мы с Евгением помчались за ней, в надежде Розу отговорить, поскольку в нашем доме уже имела склад игрушечного оружия.

— Если хочешь, купи настоящий, — посоветовала я, но Роза ограничилась пластмассовым автоматом с красной лампочкой на том месте, где должно быть дуло.

Санька, чувствуя подходящий момент, потребовал и других игрушек. На это ушло еще несколько часов, после чего мы, нагруженные покупками, покинули универмаг и отправились домой.

Только дома мы с Розой поняли, что потеряли Тосю.

— Ну, Тося не Санька, уже взрослая, найдется, — успокоил нас Евгений.

Мы с ним согласились, но все же бросились ей звонить. Оказалось, что Тося давно уже дома и не слишком расположена к общению.

— Ты жива? — спросила я.

— Я жарю котлеты, — сказала она и бросила трубку.

И в это время Роза, выкладывающая часть Санькиных подарков из своей сумки, извлекла оттуда стрелу.

Стрела сильно заинтересовала Евгения.

— А ну-ка, ну-ка, где ты это взяла? — спросил он, с интересом стрелу рассматривая и ощупывая.

— Ну как же. Женя! — возмутилась я. — Разве ты не знаешь?

— Он в это время терзал пиджак в соседнем отделе, — напомнила Роза.

— Эта стрела вонзилась рядом с головой сначала Розы, а потом Тоси, — сказала я.

Евгений удивился.

— Вы шутите? — спросил он. — Эта стрела не от детского и не от спортивного арбалета.

— А от какого? — заинтересовалась я.

— От охотничьего. Такая запросто убьет человека.

Откуда же она взялась?