Выстрелы в Сараево

Стремление председателя сараевского суда при разбирательстве покушения на Франца Фердинанда на 1914 дознаться у атентаторов Чабриновича и Принципа о той воображаемой связи с франкмасонами выдает влияние католических кругов, которые с 1909 способствовали разжиганию войны против Сербии, подстрекали к «карательной экспедиции против Сербии». С другой стороны, объяснения атентаторов и ответы их на вопросы адвоката Пемужича (правильно: Премужича. — И. М.) и председателя суда выдают желание Гаврило Принципа — Людендорф утверждает, что он, как и другие вышеназванные личности, еврейского происхождения — пошутить с судом[459].

История с ролью Радована Казимировича и неким письмом его, которое вставил в свои показания на суде атентатор Неделько Чабринович, служит тому доказательством. Др Казимирович не был франкмасоном и весной 1914 года не совершал— по приказанию из Белграда — путешествия в Париж, Москву и Пешт как эмиссар Танкосича, вольного каменщика, дабы услышать якобы мнение масонских лож и получить от них одобрение покушения на Франца Фердинанда. Др. Рад. Казимирович, проф. православной Богословии, едва знал Танкосича; в 1914 году он совершил поездку в Вену и Прагу, но для издания своего альбома народных вышивок.

Из этого следует: 1) что официальная Сербия начиная с 1914 года не имела в своем правительстве франкмасонов; 2) что и упомянутые офицеры не были членами каких-либо лож; 3) что ими не были и атентаторы Принцип, Чабринович и другие; 4) что все это творение иезуитского принципала и исповедника Франьи Фердинанда, отца Пунтигама, которое он на основе показаний Принципа и других, притом сокращенных и подправленных, намеренно искажая и перетолковывая, использовал для злонамеренной клеветы на официальную Сербию и вольных каменщиков в Сербии (в книге "Der Prozess gegen Attentdter von Sarajewo"); 5) что утверждение немецкого юриста, тайного советника профессора Колера о том, что «Великий Ориент» из Франции был подстрекателем посредством сербских масонских лож сараевского покушения с намерением «вызвать распад католической Австрии, а затем и Германии и помочь объединению всех славян», никак не отвечает реальности[460].

IV. КАЗИМИРОВИЧ ОПРАВДЫВАЕТСЯ

Видимо, Радован Казимирович был постоянным читателем «Политики» и весьма ревниво относился к своей репутации, ибо стоило Й. Йовановичу всуе упомянуть его имя, как он тут же взялся за перо. И восемь дней спустя в газете появляется заметка под помпезным названием «Заявление г. др. Радована Казимировича» (выделения авторские).