Выстрелы в Замке Маласпига

У нее было красивое, невероятной белизны лицо с большими черными пылающими глазами, ярко-алым напомаженным ртом. Из-под широкополой шляпы плавными волнами выбивались черные с проседью волосы, с тульи ниспадала вуаль. К левому лацкану черного шелкового платья была пришпилена бледно-розовая роза. Оправившись от первого потрясения, Катарина поняла, что ей уже около восьмидесяти. С канапе поднялись две фигуры: одна из них двигалась с особой грацией, естественно присущей итальянкам; Катарина пожала руку болезненно-худой девушке с красивым лицом и угольно-черными глазами. Из всей косметики она пользовалась лишь карандашом, который подчеркивал глубину ее глаз, в ущерб красоте лица и губ.

– Моя невестка Франческа, – представила ее старая герцогиня. – А это наш друг, мистер Драйвер. – Она четко выговорила английское имя. Приветствие молодой герцогини ди Маласпига было достаточно кратким. Драйвер подошел к Катарине и пожал ей руку. Это был молодой человек, лет за тридцать, светловолосый, сероглазый, с красивыми зубами; она вдруг подумала, что можно скрыть что угодно, но только не великолепную работу североамериканских зубных техников.

– Хэлло, – сказал он. – Джон Драйвер. Рад познакомиться, мисс Декстер. – Акцент был канадский.

– Садитесь, – вновь пригласила старая герцогиня. – Поближе ко мне, дорогая. – И она одарила Катарину очаровательной улыбкой.

Лакеи начали подавать чай. Это был целый ритуал. Чай разливали из огромного серебряного чайника по крохотным, чуть не на один глоток, чашечкам. Сахар и молоко подавали на серебряном подносе. На блюдах лежало всевозможное печенье и пирожные; огромный глазированный, с грецкими орехами торт был торжественно разрезан на куски, которые разнесли всем присутствующим. Никто не ел, кроме канадца и герцога, который взял одно пирожное и съел половинку; Катарина слишком нервничала, чтобы есть; допив свою чашечку, она держала ее на весу, а сама между тем думала, имел ли Бен Харпер или Фрэнк Карпентер хоть какое-нибудь представление о том, чего просят, когда предложили ей познакомиться со своей семьей. Семья. Ну, не смешно ли употреблять это слово по отношению к этим, словно бы нереальным, стилизованным людям? Красивая, хотя и похожая на мумию, старая женщина в своей живописной шляпе и со свежей розой; наделенный невероятной красотой герцог ди Маласпига; его жена с глазами Клеопатры и печальным лицом; изо всех них был реален только человек по имени Джон Драйвер. Он попросил еще чаю, поговорил с герцогиней, а затем стал наблюдать за ней.

Ее кузен герцог наклонился к ней.

– У вас семейное сходство, – сказал он. – Знаете ли вы это? Вы очень похожи на одну из моих теть. Она, как и вы, была блондинкой. Я должен показать вам ее портрет. Она была очень хороша собой и умерла три года назад.

Они все были хороши собой, тут у Катарины не было никаких сомнений. У самого герцога были необыкновенные глаза, темные и выразительные, слишком тонко очерченный для мужчины и все же ничуть не женственный рот. Он был настоящим мужчиной: напоминал ей красивого зверя, быстро и гордо движущегося среди деревьев.

Внезапно он сказал спокойным голосом:

– Не нервничайте, синьорина Декстер. Позвольте мне забрать у вас эту дурацкую чашечку. Сам я терпеть не могу чай, но моя мать настаивает на соблюдении этой традиции.

– Я совсем не нервничаю, – запротестовала она. – У меня нет никакого повода для этого. Вы все так добры ко мне.

– Значит, вы просто застенчивы, – ласково произнес он. – Вот уж не представлял себе, что американцы могут быть застенчивыми. Среди них это редкое качество.

– Возможно, – быстро отпарировала она. – Но ведь не все мы развязные вдовушки со Среднего запада.

– Вы из Нью-Йорка? – Катарина почувствовала, что ее легкая отповедь вызвала у него уважение.

– Да, мы теперь все живем в Нью-Йорке.

– Я просматривал наши семейные анналы, – сказал герцог. – Там есть несколько бумаг, имеющих отношение к вашей бабушке. И к ее замужеству. Может, вы хотели бы на них взглянуть?

– Да, конечно, – ответила Катарина. – Я очень хотела бы их посмотреть. Надеюсь, я не совершила ничего предосудительного, представившись вам сама. Но я сейчас совсем одна, а это была такая редкая возможность познакомиться с семьей моей бабушки и повидать все места, о которых она столько рассказывала.

– Мы просто счастливы, что вы написали нам, правда, мама? – Герцог повернулся к старой герцогине. Она не ответила, и, повысив голос, он повторил сказанное. «Почему она не носит слухового аппарата», – удивилась Катарина. Герцогиня кивнула и помахала своей изящной ручкой: жест был кокетливый, явно уже давно отработанный.

– Очень счастливы... Расскажите мне о себе, дорогая. За кого вышла замуж ваша бабушка? После войны я встречала каких-то Декстеров. Уж не ваши ли это были родственники? – Она ждала ответа с поощрительной улыбкой на губах.