Выступления Мао Цзэдуна, ранее не публиковавшиеся в китайской печати. Выпуск первый (1950–1957)

Я думаю, что в настоящее время в партии, пожалуй, есть не один основной уклон, уже заметен и такой уклон: у некоторых товарищей головы уже не так-то трезвы, они не способны реалистически подходить к делам, поскольку им неприятно слушать о таких вещах, как правый консерватизм и оппортунизм. Если после обдумывания, после изучения что-то действительно кажется невыполнимым, то нужно утверждать, что это невыполнимо, нужно решиться сказать, что это невыполнимо, осмелиться отказаться от этого, чтобы поставить наши планы на полностью аргументированную, абсолютно надежную основу.

Пекин уже вступил в социализм. Вступить-то вступил, но еще не построил его. Не нужно говорить, что уже построил. Для завершения строительства социализма нужно работать еще несколько лет (к примеру, нужно еще 3–4 года). В каком году мы обрубим такой хвост, как выплату буржуазии твердого процента? Это будет зависеть от развития обстановки. Пекинская буржуазия при оценке своих доходов использует метод самооценки, его можно рекомендовать. В дальнейшем в деревне помещики и кулаки будут вступать в кооперативы. Можно ли допустить, чтобы они сами оценили, кто из них хороший, кто плохой, кого считать членом кооператива, кого считать кандидатом в члены кооператива и кто должен руководить производством? Мы усилили руководство. Я предлагаю провести такие эксперименты на местах, чтобы борьба возникла среди них самих.

Еще один момент. Некоторые товарищи цитируют фразу, сказанную мною в предисловии к статье «Социалистический подъем в китайской деревне»: «Уже нельзя действовать совершенно так, как это было первоначально задумано». Я сказал: «Нельзя действовать совершенно так». Это значит, что в основном еще надо действовать так, в противном случае разве не будет сведен на нет пятилетний план? Однако некоторые товарищи, переделав эту фразу, превратили ее в «уже нельзя так» или «уже совершенно нельзя так». Видно, что головы их разгорячились.

Очень хорошо выступал товарищ У Юй-чжан[31]. С его мнением по поводу реформы письменности я целиком согласен. Согласны ли вы? За простым народом дело не станет, он очень легко освоит грамоту. Некоторые товарищи высказываются в том духе, что использование латинского алфавита для транскрибирования, конечно, дело хорошее, но, к сожалению, латинский алфавит изобретен не китайцами. Когда изобретают китайцы и это перенимают иностранцы, то есть «китайское превращается в иностранное», то вопросов не возникает. А вот когда изобретают иностранцы и перенимают китайцы, «иностранное превращается в китайское», тут появляются сомнения.

Иностранная письменность сравнительно удобна. Товарищ У Юй-чжан говорил очень верно: в ней мало знаков, строки располагаются в определенном порядке, китайскую письменность с ней не сравнить. Некоторые профессора говорят: «Китайская письменность — самая лучшая письменность в мире». Я этого не вижу. Поэтому мы обращаемся к латинской письменности. Например, арабская письменность[32] тоже изобретена за границей, а разве сейчас не все стали ею пользоваться? Латинская письменность появилась в Риме, а разве Англия, Америка, Россия и другие страны не пользуются ею? Я не изучал историю литературы. У всех в прошлом тоже была своя письменность. Говорят, что наша китайская иероглифика изобретена Цан Цзе[33]. Я не вижу в этом ее преимуществ. Социализм возник не в России. Россия его тоже переняла. Все хорошее в иностранном мы должны воспринимать, превращать в наше, должны за 10–15 лет достичь уровня передовых стран мира. Именно так было в Ханьскую эпоху и в Танскую эпоху[34]. В Танскую эпоху было 7 видов музыкально-танцевальных представлений, из них 6 видов были иностранными, в ту эпоху они получили очень большую известность и постепенно, с течением времени стали китайскими.

В речи товарища У Юн-чжана есть кое-что, с чем я не согласен. К примеру, он говорит: «Это результат того, что товарищ Мао Цзэ-дун 31 июля прошлого года сделал доклад по вопросу о кооперировании в деревне, серьезно раскритиковал правоуклонистскую консервативную идеологию, а также с помощью нового общественного мировоззрения и теории мобилизовал массы и организовал их». «Такое новое мировоззрение и теория рождаются только после того, как развитие материальной жизни общества поставит перед обществом новые задачи. После рождения нового мировоззрения и теории они становятся самой серьезной силой, которая может способствовать решению новых задач, выдвинутых в процессе развития материальной жизни общества, может способствовать движению общества вперед».