Выученные уроки (СИ)

Лили не так повезло, как нам с Амандой, ее родители переехали в Сент-Албанс, когда Джеймс был маленьким, поэтому Лили не заметила разницы. По крайней мере, она живет близко к городу; остальную нашу семью разбросало повсюду где-то в глуши.

Их приятно навещать, конечно, я люблю, когда мы едем в Нору на денек, там тихо и спокойно… Но жить бы там я не захотел.

Хижина Хагрида на самой границе с Запретным Лесом, и я не совру — это место меня пугает до усрачки. Папа говорил, там гнездо акромантулов… Не знаю, как Хагрид тут живет. Он немного сумасшедший, впрочем, папа говорил, что он держал акромантула в качестве домашнего питомца. Я бы не взял в питомцы ничего с количеством ног больше четырех, я вас определенно уверяю!

Мы постучались в огромную дверь, вернее, Лили постучала, я просто стоял рядом, потирал руки и пытался их согреть. Это, казалось, заняло у Хагрида целую вечность, но, наконец, он открыл дверь и впустил нас. Он должен был бы постареть за годы, но этого нельзя сказать по его лицу. Он всегда улыбается и радуется, и его огромная неопрятная борода закрывает все морщины, которые у него могут быть.

— Разве это не мои самые любимые люди! — радостно сказал он и придержал для нас дверь. Мы все трое проскользнули под его рукой, даже не опуская для этого голову. — Я приготовил чай, так что вы, трое, просто садитесь-ка вон там, — он указал на огромный диван у камина. Все трое, мы поместились туда без проблем, и Лили даже понадобилась помощь, чтоб туда вскарабкаться, потому что она довольно маленькая. Пока мы рассаживались, Хагрид ушел готовиться на кухню.

— Ну, нормально вы там? — спросил он, и чайник запыхтел.

— Мы в порядке, — ответила Лили за нас всех. Полагаю, что то, что я чуть не замерз до смерти, ее только повеселило. — Как ты сам, Хагрид?

— Лучше не бывает, лучше не бывает, — мечтательно сказал он, разливая нам чай в огромные чашки, которые он достал из буфета. — Я приготовил патоку как раз на случай, если кто придет, а?

Первый урок подготовки к Хогвартсу от моего папы: никогда, никогда не ешь что-либо, что приготовил Хагрид, особенно патоку. Я люблю сладости, как и папа, так что я знаю, каково это, когда перед тобой сладкое… Но если уж он сказал это не есть, то мне лучше, черт возьми, послушаться. Так что я никогда ее не пробовал, но я отлично представляю, какова она на вкус, если одна штука весит больше, чем мой маленький брат.

Я никогда не грублю, тем не менее, и всегда заворачиваю одну в салфетку, благодарю его и говорю, что все вкусно.

Он поставил на стол чай и помадку и сел напротив нас в свое огромное кресло. Казалось, вся хижина вздрогнула, когда он упал на сиденье, и он рассмеялся.

Чай был немного солоноватым (как всегда), но я его все равно выпил. По крайней мере, он горячий. Притворился, что откусил помадку, и заметил, что Лили и Аманда сделали то же.

Никто из нас на самом деле ее не ел.

— Так как ваши родители? — Хагрид откусил от своей огромный кусок и, как мне кажется, не испытал с этим никаких проблем.

— Ужасны как всегда, — драматично ответила Лили. Она даже вздохнула, чтобы подчеркнуть окружающую ее жестокость. Я пытался не рассмеяться.

— Ой, все не так уж плохо, Лили, ведь верно? — радостно спросил Хагрид.

— Все так, — ответила Лили. — Я не знаю, что я сделала, чтобы они меня так ненавидели.

В этот раз я рассмеялся, большей частью потому, что я поймал взгляд Аманды, и мы оба прыснули со смеху. Лили нахмурилась, определенно удивляясь, как мы смеем смеяться над ней, и я почувствовал себя виноватым. Я не думал смеяться. Хагрид вмешался прежде, чем она начала орать:

— Они не ненавидят тебя, они тебя любят, Лили. Я не знаю, почему ты говоришь такие вещи!

— Они наказывают меня за то, что мне нужна была новая пара туфель, и я осмелилась у них попросить! — с негодованием ответила Лили, тщетно пытаясь скрестить руки на груди, пока у нее в одной руке была чашка, а в другой — блюдце.

— Как они тебя наказывают? — спросила Аманда, как видно, уже не в состоянии терпеть. Она облокотилась об меня и уставилась на Лили.

— Они мне их не покупают!

— Ну, а ты сказала им, что они тебе нужны? — спросил Хагрид и скользнул взглядом по ее всего месяц назад купленным кроссовкам.

— Ну, технически они мне не нужны, — ответила она, и ее щеки чуть порозовели. — Но я их хочу, и я не сделала ничего такого, чтобы их не заслужить, верно?

Иногда я Лили не понимаю, честно. Я имею в виду, да, она всегда была моей любимой кузиной, и мы очень близки, но иногда… Иногда я удивляюсь, как она могла стать такой, как она сейчас. Она никогда не была такой жадной и требовательной. Она всегда уважала своих родителей и со всеми была вежливой. Теперь она как Джеймс, только моложе и девчонка. Она всегда говорит, какая Роуз ужасная, но сама она такая же, только по-другому. Иногда мне кажется, она завидует Роуз, потому что та намного стервознее, чем она. И Роуз знает, что она стерва. Лили же думает, что она милая.

— Ну, может быть, твои родители берегут их к Рождеству или вроде того, а?