Вывихнутый век. Кто его вправит? Хаос, конфронтация, интеграция

Наш глобальный проект в отличие от западного не проект потребительского общества. Это система нравственных ценностей, созданная совокупностью культурных, исторических, социальных, государственных и иных традиций претендующей на лидерство евразийской цивилизации и воплощенная в системах смыслов и символов. Как любой глобальный проект, он должен распространяться в идеальной и материальной сферах посредством экспансии (прежде всего, посредством «мягкой силы», но при необходимости и более жесткими средствами), приобретая различные институциональные и функциональные формы.

Социокультурный фундамент глобального проекта, его идея формируется на системе базовых цивилизационных ценностей. В то же время успешный проект предполагает развитие как минимум шести базовых сфер: демографии, экономики, политики, информации и образования (в том числе проектного языка), культуры, идеологии. Все эти сферы должны работать на общую идею не «взращивания квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других» (о чем мечтал бывший министр образования, а с мая 2012 г. помощник Президента РФ – А. А. Фурсенко), не создания сугубо материального мира, где высшей ценностью признается достижение прибыли любыми средствами, а формирования человека-творца, созидателя нравственного сообщества равных и достойный людей.

В идеале мировоззренческой основой евразийского интеграционного проекта должна стать «мироустроительная» панидея, понимаемая в хаусхоферовском изложении, т. е. обращенная ко всем участникам мировой политики, к каждому отдельно и к миру в целом. В последние годы в российском научном и экспертном сообществе ведется активный поиск не только идеологем, но панидей интеграционных процессов.

Отталкиваясь от существующих концепций, мы исходим из того, что российский глобальный проект должен соединить в себе:

• политический суверенитет и важнейшие демократические принципы;

• плюрализм ценностных систем при доминирующей цивилизационной идентичности;

• особое и даже исключительное восприятие социальной справедливости как высшей ценности;

• высокие научно-технические достижения, способные обеспечить успешное экономическое развитие и надежность оборонного щита, с традициями евразийских народов;

• понимание интеграционного проекта как континентального мира, ядром которого является историческая Россия.

Потребность консолидации цивилизационного пространства, а значит, формирования собственного глобального проекта, для России естественна и объективна. Правда, осознание этого пришло спустя двадцатилетие тяжелейших социально-экономических потрясений, демографических катастроф и людских трагедий, которые пережили все без исключения государства, образовавшиеся на пространстве бывшего СССР. Сегодня Россия становится ведущим игроком мировой политики, дает миру возможность выбора альтернативных моделей развития, интегрируя экономическое и политическое пространство Евразии на принципах уважения и сохранения этнокультурной и политической палитры огромного региона.

Новейшая история убедительно доказала, что в условиях усиления борьбы за власть, территории и ресурсы ни Россия, ни другие страны на постсоветском пространстве в одиночку не смогут противостоять внешнему давлению, прямой или косвенной агрессии (например, «цветным революциям»). Однако именно Россия, обладающая самыми мощными в Северной Евразии экономическими, военными, политическими, информационными и психолого-волевыми ресурсами, может стать не просто одним из геополитических центров Евразии, но отправной точкой возникновения новой архитектоники мира. Предлагаемая Россией модель интеграции обеспечит не только успех нашей страны, но будет способствовать замирению и развитию всех стран и народов самого крупного и богатого региона мира – Евразии, что в свою очередь отразится на общепланетарном климате. К сожалению, понимание этого зачастую отсутствует не только у реальных и потенциальных союзников интеграции, но и внутри самой России. Таким образом, серьезные угрозы консолидации российского геополитического пространства и интеграции Евразии исходят не только извне, но и формируются внутри стран-основателей ЕАЭС.