Выжигаю имена в сердце своем (СИ)

— Такие маленькие и уже такие смышлёные, — Ян наигранно посмеялся и с мольбой посмотрел на Маркуса. Тот отрицательно покачал головой. Он, тем более, не был готов к такому выпаду. — Кто же вас такому научил?

— Бабушка Марфа, — дружно переглянулась дети, оборачиваясь на сидящую сбоку хозяйку дома.

Та сидела по правую руку от Яна и, только недавно спокойно попивая жасминный чай, резко им поперхнулась. Неловко взяв со стола последнюю салфетку, она похлопывающими движениями прошлась по губам, стирая капельки стыда за содеянное, и аккуратно встала.

— Салфеток не осталось. Пойду, принесу, — смущённо улыбнувшись, Марфа удалилась на кухню.

Завтра у внуков обязательно пройдёт урок морали или «как и с кем можно проделывать детские шалости, а с кем не стоит». В любом случае, стои им объяснят, что выдавать своих — плохая идея, могут возникнуть последствия.

— Мелкие, чего хотите, — последний шанс на спасение сбежал, поджав хвост, поэтому ничего лучшего, чем спросить прямо, мечник не придумал.

— Как учила бабушка Марфа, самое лучшее, что может предложить человек — это искренность либо деньги. Первое у вас и просить не нужно, поэтому выберем второе.

— Мелкие вымогатели, — сделал для себя вывод мечник.

— Маркус, — простонал Ян, впихнув в рот друга первую попавшую под руку закуску, — не так разговаривают с людьми, с которыми хотят заключить сделку. Тем более, это твои племянники, а не уличные воришки.

— Я не вижу особой разницы, — рыцарь прожевал непонятное нечто и горько сморщил лицо. На сегодня вход в его пищевод был закрыт. — И, если уж сравнивать, эти явно пострашнее будут. Тем хотя бы храбрости не хватает напролом идти, эти же в глаза смотрят без утайки.

— Более того, это ваш первый день вместе, — взывал Ян к совести Маркуса. — Разве ты не хочешь хотя бы попытаться стать им хорошим дядей?

— Перспектива быть втянутым в подобную ситуацию больше одного раза не выглядит привлекательной. Я, пожалуй, откажусь.

— Маркус!

Полея недовольно поджала губы, теребя край лёгкого платья. Лелик вышел вперёд, загородив сестру собой.

— Чем дольше думаете, тем выше будет плата.

— Хорошо-хорошо, — признавая поражение, Ян поднял руки вверх. — Отдадим, сколько попросите.

— На что вам деньги-то? — поинтересовался Маркус, посмотрев на детишек внимательнее. — Неужто родители покупают недостаточно сладостей или одежды? Или вы хотите больше игрушек? Если попросите, я сам могу купить, что захотите. Не обязательно вымогать деньги таким способом.

Близнецы замялись в нерешительности. Девочка неловко опустила взгляд вниз, разглядывая тёмный пол. Ушки предательски заалели.

— Это секрет.

Маркус насмешливо фыркнул.

— Что же это такое, что даже не можете сказать своему родному и единственному дяде? Боюсь, что-то запретное? Надеюсь, не меня отравить хотите?

Лицо Лелика отразило целую палитру оттенков злобы и еще большего стыда.

— Если вам так интересно, то потом на себе же испытаете наш подарок.

— О, теперь открытая угроза? — Маркус с вызовом уставился на двух маленьких взрослых. Хищная улыбка затаилась в уголках губ. — Это уже по моей части. С нетерпением буду ждать.

— Так и сделаем, — взяв за руку сестру, мальчик в последний раз с негодованием посмотрел на Маркуса, после чего дети громко утопали в свою комнату наверху.

— Что? — мечник выгнул левую бровь, встретив сверлящий взгляд друга.

— Ничего, — пробормотал тот, тихо вставая из-за стола. Направившись следом за детьми, Ян всё же обернулся к рыцарю. — Ты же в курсе, что сейчас ты дома, верно? Тебе не обязательно выставлять свои щиты. Никто не собирается воспользоваться твоей беззащитностью.

— Я не беззащитен, — тихо прошипел Маркус.

Ян горестно вздохнул.

— Как знаешь.

В столовой воцарилась неестественная тишина. Пока Волибор, пытаясь подобрать нужные слова, открывал и закрывал рот, младший О Де Фоль встал из-за стола.

— Пойду в свою комнату. Приятного всем аппетита.

— Маркус, я… — торопливо произнёс Волибор, пытаясь остановить его, но наткнулся лишь на мрачный взгляд.

— Достаточно на сегодня. Я устал.

Бывший рыцарь обессилено разжал кулак и вымученно улыбнулся младшему.

— Конечно, спокойной ночи.

Шаги стихли за беззвучно закрывшейся дверью. Старший сын устало облокотился на стол, руками прикрывая измождённое лицо. Всё опять пошло наперекосяк. Лада, молча наблюдавшая за происходящим, легко прижалась к сгорбленной мужской спине.

— Дай ему время. Не дави на него, и он постепенно привыкнет к нам, — женщина медленно поглаживала мужа по голове, стараясь унять боль в его душе. Уход Маркуса всегда был болезненной для семейства О Де Фоль темой. Свидетельством того, что, имея всё: влияние, статус, деньги и возможности, они не смогли спасти то, что было им дороже всего — семью.

Волибор протяжно вздохнул.