Выжить

- Спокойно, малыш. Это свои.

Уилсон понюхал протянутые грязные пальцы Феилина и опять встряхнул головой. И тот сразу же убрал руку.

- Я увидел, что он хотел мне показать, - спокойным голосом сказал он. - Благодарю тебя, аниран. Благодарю тебя, матан, - затем поклонился и, не прощаясь, отправился в сторону своего шалаша.

- Он его признал? - кто-то тихо спросил у старейшины Элестина.

- А я почём знаю? Если не вцепился в палец, то возможно. Но Феилин всегда был не таким как все - он к природе куда ближе, чем мы. Может быть, матан почувствовал это.

- Я бы точно не стал подставлять ему пальцы, - сказал всё тот же голос.

- Это было интересное представление, - произнёс Джон, сжимая пальцы в кулаке, как бы пытаясь решиться проделать тоже самое, что и молодой охотник. Но затем, видимо, принял решение воздержаться и указал этими же пальцами на ещё одного крепкого мужика. - Иван, это - Омрис. Единственный плотник, который хоть что-то понимает в том, как построить избу из дерева...

- Я и из камня тоже собирал, бывало, - глубоким голосом сказал тот. - В Равенфире постоялый двор возводил. И там весь первый этаж был выложен из белого камня. Всё в лучшем виде сделал для богатых господ.

- Вы... ты мастер? - спросил я.

- А то как же! Это моих рук дело, - он важно кивнул себе за спину, где возвышался высокий деревянный дом. - Вернее - наших, - добавил затем и с опаской посмотрел на Джона. - Вместе отстроили.

- Молодцы. Отличная работа, - похвалил я, а затем ещё несколько минут кивал головой и пытался запомнить имена всех, кого мне представлял Джон.

Большинство из этих людей действительно были беженцы. Согнанные со своих земель озверевшими дезертирами или работорговцами. И те, и те, словно дикие звери, налетали на деревни, жгли и убивали почти всех. Рыли носом в поисках самых маленький детей, сажали их в клетки и увозили в сторону Южных гор. Где-то там был самый большой невольничий рынок Астризии и именно там были земли, абсолютно не признававшие королевскую власть. Из отдельных обрывков разговоров я понял, что портовый город Декедда находится в состоянии вражды со всем королевством. Где-то там на юге, за высокими горами жили смуглокожие люди, которых здесь, в Астризии, ненавидели все. От мала до велика. И ненавидели потому, что именно там их братьев и сестёр издавна продавали как живой товар.

Джон Казинс наизусть помнил имя каждого, за кого несёт ответственность, но я потерялся очень быстро. Уже на 20-м имени сбился и не смог вспомнить имена тех, кого он озвучил первыми. Затем успокоил себя тем, что всё равно рано или поздно запомню и закашлялся, как чахоточный, когда одна из дородных дам в летах задала бестактный, на мой взгляд, вопрос:

- А с кем аниран сегодня будет спать?

Я ожидал взрыва смеха, потому что сам чуть не засмеялся, но этот вопрос, судя по всему, женщин волновал вполне серьёзно. Джон Казинс откровенно улыбался, когда заметил мою реакцию. Но улыбался только он. Остальные дамы, окромя самых молодых, приняли в дискуссии самое активное участие. И к ним даже присоединился старейшина Элестин. Словно опытный заводчик племенных бычков, он рассуждал о моих достоинствах и призывал выбрать бабу, которая эти достоинства сможет пробудить.

Я продолжал кашлять, потому что мне было уже совсем не смешно. Я выглядел как бородатое чудо-юдо. Не брился незнамо сколько времени, а ванну принимал лишь изредка в реке, когда плавал напиться. Да и просто вся эта ситуация выглядела настолько неприятно, что я засомневался, что "бычка" сегодня удастся запрячь в плуг.

Спас меня Джон. Он прекратил яростную болтовню и сказал, что сегодня ночью аниран будет отдыхать.

- Он проделал долгий путь в одиночестве и, вероятно, устал. Устал телом, устал духом. Ему нужен отдых и спокойный сон. Кому он достанется - он сам решит, когда придёт время. Но! - Джон поднял руку, прерывая начинающий зарождаться гул. - Он обязательно это сделает. И не раз, и не два... И не с одной, - эти слова предназначались уже мне и я не нашёл в себе сил возразить.

С тех пор, когда отношения с женой окончательно разладились, я сам привык выбирать себе партнёршу для секса. У меня были деньги, определённая слава, спортивное и выносливое тело. Я мог позволить себе ту, которую сам хотел. И, бывало, ухаживания занимали порядочное количество времени. А бывало - не занимали совсем. Мне хватало женского внимания. Но тогда я выбирал сам. А здесь, хоть женского внимания, как я понял, было в избытке, выбирать мне не придётся. Я стоял на месте, рассуждал сам с собой, приводил аргументы и соглашался, что глупо не дать возможности своим генам распространиться. Если в этом мире отсутствует рождаемость, я не имею право не попытаться её возродить. У Джона, по его словам, не получилось. Но, возможно, получится у меня. По крайней мере, мне точно стоит попробовать. Хоть не очень приятно чувствовать себя бычком-осеменителем, но высшая необходимость требует это сделать. И, скорее всего, Джон прав, утверждая, что мне придётся попробовать даже не с одной... Но, слава Богу, не сегодня.