Выжить любой ценой

Жуя мясо и рис, обильно политый красным соусом, Данко почти не ощущал вкуса. Когда становилось горько или сухо во рту, он попросту делал глоток пива, смывая еду в пищевод. Газета, лежавшая перед ним, была британская, но он не прочел ни строчки, ни слова, а если и сделал это машинально, то моментально позабыл об этом. Его зрение, слух и прочие органы чувств были отрегулированы на сбор информации об осином гнезде, которое предстояло разворошить еще сильнее, чем вначале.

Если повезет, то очень скоро Данко узнает, где находится проклятый Кунг Тулан и, возможно, доберется до него. Почему бы нет? Хозяин притона наверняка появляется здесь время от времени, чтобы проверить, как идут дела в его владениях. Удалось ли похитить новых женщин, которым предстоит пополнить ряды проституток? Есть ли среди них хорошенькие? Может быть, даже девственницы?

Ощутив боль в правой руке, Данко опустил глаза и увидел, что, оказывается, раздавил пустой стакан, забытый в стиснутых пальцах. Крови было немного, но пришлось вытащить пару стеклянных заноз, впившихся в кожу.

— Я могу помочь? — подскочил официант с мордочкой встревоженного хорька.

Он говорил по-английски. Данко внимательно посмотрел на него, чтобы запомнить на всякий случай.

— Нет, — буркнул он, вытирая пальцы салфеткой. — Спасибо. Ничего не надо.

— Мы скоро закрываться, — предупредил человек-хорек.

— Принесешь счет и можешь быть свободен.

Данко вальяжно махнул рукой, даже, скорее, шевельнул ею: жест, подсмотренный у по-настоящему состоятельных заказчиков. Официанта как ветром сдуло. Это позволило Данко еще раз осмотреться, прежде чем незаметно улизнуть со сцены.

В зале оставался только он и молодая пара. Он уже пару раз обратил на них внимание, удивляясь тому, как быстро и сильно они опьянели от двух бокалов красного вина, заказанных в начале ужина. Молодой человек — худой африканец с тонкими руками и ногами, придающими ему сходство с большим черным сверчком — уже минут десять как прекратил всякое общение со спутницей, откровенно клюя носом. Одну руку он забросил за спинку стула, а ногу положил на ногу, и эта нога то и дело норовила соскользнуть, чему парень сопротивлялся из последних оставшихся у него сил. Его курчавая голова, словно поросшая свалявшимся каракулем, почти лежала на плече.

Девушка была белокожей, очень симпатичной, и дремала в более скованной позе. Ее колени, выглядывающие из-под белого платья, были целомудренно сведены, а обе руки подпирали отяжелевшую голову. Волосы, в начале вечера уложенные в высокую прическу, растрепались, и одна выбившаяся прядь едва не плавала в наполовину пустом стакане.

«Наверное, набрались где-то, до того как заявиться сюда, — определил Данко, поглядывая на пару. — Вот балбесы. Может, вывести их и посадить в такси, пока окончательно не развезло? Нет, нельзя. Это мне помешает. Сами расхлебывайте, голубки».

Вернувшийся официант принес счет на медном подносике и отошел в сторонку, искоса поглядывая то на Данко, то на пару за столом у стены. Он весь был как зверек, поднявшийся на задние лапки, чтобы осмотреться, прислушаться и принюхаться. Его присутствие путало все карты. Данко поманил его пальцем и потребовал принести сигарет, допустим «Марльборо», хотя, если таких нет, сойдут любые другие.

Оставшись один, он положил на поднос долларовую сотню, а сам стремительно скользнул в заранее выбранное укрытие.

Пол приятно холодил разгоряченное тело. Лежа на животе, Данко пытался придумать, как будет оправдываться, если его случайно обнаружат за диваном. Ничего путного в голову не лезло. Ладно, ничего страшного. Когда человек вооружен пистолетом, его понимают с полуслова.

Упершись подбородком в кулак, Данко стал ждать.

* * *

Ее звали Беатой, и для ушей Арно это имя звучало как сладчайшая музыка. У него еще никогда не было полячек. Он еще ни разу не спал ни с одной из них, но уже обожал всех их сразу.

К счастью, Беата хорошо знала французский, что облегчало ему задачу. Недаром говорится, что путь к сердцу женщины лежит через ее уши. Им непременно нужно услышать, что они самые красивые, самые обольстительные, самые желанные. Арно со страстью нашептывал Беате все это и многое другое. Его чуть гнусавая французская речь звучала как задушевный шансон на фоне отрывистого местного кваканья. Начав с туманных намеков на несуществующую виллу на средиземноморском побережье, стал жаловаться на свое большое горячее африканское сердце, изнывающее от неразделенного любовного томления, а за ужином в «Красном драконе» признался:

— Всю свою жизнь я был одинок, потому что не встретил девушку своей мечты, Беата. Теперь это наконец произошло. Кроме тебя мне никто не нужен. Ты для меня одна на всем свете.

Говоря это, Арно на всякий случай потрогал карман, проверяя, не явился ли он на свидание без презервативов. Нет, все в порядке. В начатой упаковке прощупывалось еще два колечка. Лишь бы рыбка клюнула, а клюнув, не сорвалась.

Беата перевела на его шоколадные глаза свой бесцветный хрустальный взгляд и усмехнулась: