Выжить любой ценой

Но после всего, что произошло полгода назад, он вдруг потерял свою цель. Умудрившись сохранить остатки отряда и даже наладив хоть какое-то подобие несения службы, он и сам не понимал, зачем всё это делает. Но перед подчинёнными заставлял себя держать марку и делать вид, что всё идёт так, как должно идти. Больше всего его напрягало полное отсутствие хоть какого-то управления. В то, что вся верхушка управления государством уничтожена, подполковник не верил. Не для того в срочном порядке ремонтировались и строились новые убежища и закладывались запасы в склады росрезерва.

Да, эти несколько месяцев войны всех против всех были страшными, но не случилось главного. Не было глобальной ядерной бомбардировки. Чья светлая голова умудрилась удержаться от использования такого оружия, он не знал, но мысленно благодарил создателя за такую удачу. Как сказал один умный человек, в окопах атеистов нет, и подполковник не стеснялся в трудный момент перекреститься православным крестом.

После потери связи со своим прямым руководством, он вывел отряд за черту города, своим решением объявив сигнал «Цитадель», и приказал вскрыть одно из старых бомбоубежищ. Только благодаря этому он сумел сохранить людей и членов их семей, а также технику и оружие. По большому счёту его отряд по нынешним временам можно было считать серьёзной боевой единицей, только воевать им было не с кем. Всё, что они могли делать, это взять под контроль несколько посёлков в округе и поддерживать в них порядок. Заодно несколько патрулей регулярно колесили по развалинам города, беря на карандаш мародёров и жёстко пресекая попытки бандитизма.

С началом весны он старался почаще выезжать на территорию, избегая лишний раз смотреть в глаза гражданским. Видеть в каждом взгляде невысказанный вопрос «а что дальше?» подполковник больше не мог. Он и сам не очень понимал, что будет дальше. Кое-как наладив быт, Евсеев пытался занять людей делом, но в сложившихся обстоятельствах список доступных работ был весьма ограничен. Больше всего его беспокоил вопрос, что будет, когда начнут заканчиваться патроны. Он и сам понимал, что является толковым управленцем, но ему явно не хватает знаний и фантазии для запуска какого-то сложного производства.

Несмотря на окончание масштабных боевых действий, локальные конфликты не заканчивались. Стычки с бандитами разных мастей случались регулярно. А самое неприятное, что вылезшие из своих щелей, словно плесень, всяческие отморозки умудрились очень быстро установить рабовладение. Человеческая жизнь перестала цениться вообще, и на стихийных торгах можно было запросто купить раба или рабыню. И именно с такими отморозками бойцам приходилось сталкиваться чаще всего. Работорговцы и сектанты всех толков – от свидетелей Судного дня до поклонников каннибализма. Последних подполковник ненавидел особенно сильно.

Несколько раз наткнувшись на остатки их так называемых молебнов, он отдал приказ живыми сектантов не брать. Эту команду бойцы выполняли с особым удовольствием. Слишком сильным испытанием для нервов было зрелище обглоданных детских костей и кожа, снятая с ещё живых людей. Даже полицейский эксперт, повидавший на своём веку всё, что только может увидеть человек на такой работе, долго не мог прийти в себя, получив результаты анализа. Евсеев помнил, как пожилой мужчина пил чистый спирт словно воду и, глядя на подполковника совершенно трезвыми глазами, глухо хрипел:

– Это не просто звери, полковник. Этому даже слова подобрать нельзя.

Зябко передёрнув плечами от нахлынувших воспоминаний, подполковник уселся за руль «уазика» и, запустив двигатель, отправился проверять посты. Его бойцы сумели обустроить все блокпосты локальной сетью и устойчивой радиосвязью, но одно дело, услышать короткий доклад, и совсем другое – увидеть всё своими глазами. Об этой его привычке бойцы хорошо знали и понимающе переглядывались, когда подполковник устраивал на посту очередной разнос за неубранную территорию.

Чем бы солдат ни тешился, лишь бы на месте не сидел – старая армейская заповедь в действии. Но несмотря на множество бродивших среди обывателей легенд о тупизне и бестолковости бойцов ОМОНа, которые распускали именно те, с кем им приходилось бороться, дежурившие отлично понимали, что именно беспокоит их командира. Каждый из них видел, что с каждым днём подполковник становится всё мрачнее и озабоченнее. Поэтому старались делать своё дело так, как должны были делать, не допуская небрежности и расхлябанности.

Добравшись до дальнего блокпоста, Евсеев внимательно выслушал доклад дежурного и, оглядевшись, одобрительно кивнул. Территория была убрана, оружие вычищено, а наблюдатель не отвлекался от дела. На границах территории отряда это было самое спокойное место, и именно поэтому подполковник начал свой объезд отсюда. Как говорится, в тихом омуте. И предчувствия не обманули. Не успел подполковник задать вопрос, как в развалинах, расположенных в трёх километрах от поста, послышался треск автоматных очередей.