Выжить любой ценой. Другая история

– Бог? – тихо посмеялся я. Хотелось бы услышать вопросы, на которые отвечает Арсений. Скорее всего он сейчас находится на допросе. Допросе, который хранится в памяти и который очень важен. Всё может быть правдой, но также возможен вариант, что пациент психиатрической больницы Арсений Ленин вправду страдает параноидальной шизофренией. Мозг человека способен на многое, мозг человека может создавать целые миры…

– Моя самооценка не завышена. Эта игра, и не более того. Это как партия в шахматы. Я играю белыми фигурами, вы чёрными. Вы делаете ход конём, в попытке взять ситуацию под свой контроль, но я всё знаю наперёд и поэтому меняю фигуры и правила. Шестнадцать ферзей и ни одной пешки. Король отсутствует. Вот такая весёлая игра получается, в которой вы не способны поставить мне шах и мат. Вы не способны воздействовать на меня, я с лёгкостью управляю всеми вами. Подумайте над этим, даже сейчас я делаю это. Господа, советую прекратить этот цирк. Отпускаю вас, такие клоуны мне не нужны…

В дверь несильно ударили. Я посмотрел на смотровое окошко и увидел зараженного. Сеня не мог убить всех, он не супермен. Как ни крути, но он всё-таки человек. Нужно что-то делать, нужно попытаться привести его в чувство.

Глухой хлопок снаружи и тварь пропала из виду. Судя по звуку, стреляли из Макарова.

Дверь открылась, Пашка встал в слишком киношную позу и направил на меня пистолет. Секунду подумал, перевел его на сидящего у стены Арсения. Повреждённая рука тут же бросилась ему в глаза, и он сказал:

– Укушен, значит заражен. Нужно убить или просто закрыть в палате. Руслан, мы уходим, времени в обрез…

– Нет, Паш, не уходим. Входи внутрь и закрывай дверь.

Напарник не стал перечить и выполнил просьбу. Несколько секунд он смотрел на Сеню, а потом тихо спросил:

– Больница усеяна ужасного вида трупами. Это он их так оприходовал?

– Да, его работа. Этот человек не прост, совсем не прост, ему пофиг на вирус, иммунитет к нему. С первого укуса прошло несколько часов, не превращается, опасаться нечего. Паш, почему вы не помогли нам раньше? Все живы или у нас потери? Почему парни вернулись?

– Он точно не обратиться? – спросил Пашка, продолжая смотреть на Арсения и держать его на прицеле пистолета.

– Нет! Сказал же! – я подошёл к Пашке, взял пистолет за ствол и забрал его себе. Кивнув на Сеню, который в себя всё ещё не пришёл, рассказал: – Его зовут Арсений Ленин. Хочешь ты этого, или нет, но нам нужно спасти его. Любой ценой. Иммунитет, возможно, наш ключ к спасению. Понимаешь, о чем я?

Пашка не стал задавать глупых вопросов и просто кивнул.

– Вы нашли схрон с оружием? – спросил я.

– Я бегаю по больнице с Макаровым, это и есть ответ на вопрос, – виновато сказал Пашка и спросил: – Этот Ленин, он мощный мужик, как мы потащим его? И куда? Транспорта-то нет. Вахтанговское корыто съехало в кювет, не стоило ему объезжать бешенного по обочине. Колесо на выстрел, прощай автобус.

Я выругался. Причин, по которым парни могли бросить машину, могло быть много, но бросили они ее по нелепой случайности. Пробить колесо в условиях апокалипсиса на совершенно пустой дороге – автоматом получить звание конченного неудачника.

Арсений застонал. Веки дернулись и медленно раскрылись. Стеклянные глаза начали исследовать палату. Неосмысленный взгляд остановился на Пашке и через секунду переместился на меня.

– Русланчик… мы где? – шепотом спросил Сеня.

– Спроси его, сможет ли он идти, – сказал Пашка. – Нужно добраться до первого этажа и спустится в подвал. Дверь там мощная, запрёмся и будем искать схрон, ведь точное его местоположение нам не известно, а планшет у тебя остался.

– Да, он у меня, – сказал я и похлопал рукой по внутреннему карману. – Берегу как зеницу ока…

– Это правильно, – кивнул Пашка. – Планшет наше всё…

– Я всё слышу… – более бодро пробормотал Сеня. – У меня есть уши. И ещё я всё вижу, глаза ведь тоже на месте. Хотите вы отвечать на мой вопрос или нет, меня не волнует, ответить придётся. – Псих опустил взгляд и посмотрел на свои ноги. – Парни, какого хрена на мне нет штанов? Почему мои святые колокола лежат на кафельном полу и мёрзнут? Почему мой грешный чучун остался без защиты? Кто посягнул на девственное и снял с меня одежду?

– Обследовал повреждения, – быстро ответил я. – Хотел убедиться, что обошлось без сильных кровотечений.

Сеня крякнул, уперся кулаками в пол и смог встать на ноги с первой попытки. Качнувшись, прижался широкой спиной к стене и, тяжело вздохнув, сказал:

– В заднем проходе не зудит, но я всё равно спрошу – мне стоит беспокоится об этом? Вы точно не заднеприводные?

– Ты псих, Сеня!

Арсений захохотал:

– Вы тоже психи, особенно Дрищ. Только дурак не поймет такой весёлой шутки. Да, Дрищ?

– Я не Дрищ! – обиженно огрызнулся Пашка.

– А кто? – удивился Сеня. – Додик? Дахед? Соломинка? Пол-качка? Шклевок?

– Сеня, заканчивай! – потребовал я. – Последствия препаратов, приди в себя!

– И вправду… – виновато сказал Арсений и сменил выражение лица на грозное. Придавив меня взглядом, спросил: – В бреду я ничего странного не болтал?