Выжить на взлете [СИ]

— Резон в ваших словах, причем немалый, есть. Но и идти без крайней нужды на обострение с нужными стране людьми не следует. Все же можно понять консервативность ученых, особенно старшего поколения, не все сразу могут принять новые веяния. Прошу вас это учесть, в будущем все таки стараться ладить с ними. Ваше предложение мы обдумаем, в самом скором времени сообщим. Ваш Центр нам нужен позарез, в следующем году собираемся приступить к информатизации страны, вы же ее главная мозговая сила, без нее будем тыкаться вслепую, бесполезно выбросим огромные деньги и, главное, отстанем от всего мира. Хотя ваша компания показала, что у нас есть потенциал, только надо правильно им распорядиться.

Простились довольно тепло, тень прежнего недоразумения растаяла бесследно, Немцов даже приобнял за плечи на секунду. Слово он сдержал, уже через три дня тот же курьер доставил распоряжение о подчинении Центра Правительству в непосредственное ведение первого зама. Руководству Академии предписывалось оказывать максимальное содействие всеми ресурсами, в том числе кадровыми. Фактически Павлу давалось право привлекать нужных ему ученых из любого института по своему усмотрению, пользоваться экспериментальной и производственной базой, распоряжаться финансами, материалами и прочими средствами. Собственно, получил карт-бланш с большими возможностями, чем предполагал вначале. В последующем не раз встречался с Немцовым до его ухода из Правительства, тот неизменно поддерживал проекты Центра, помогал в их реализации всем, что было в его власти.

Уже первые встречи Павла с руководством Академии после того, как он приступил к работе, показали ему — в этом ведомстве поддержки ему не видать. Хорошо, если не будут мешать, но следовало ожидать и прямого бойкота. В разговоре с тем же президентом Осиповым услышал явный намек, впрочем, даже открытое признание, на подобную реакцию, когда речь зашла о предстоящей аттестации научных сотрудников:

— Уж не круто ли вы, Павел Николаевич, берете, начиная со столь сомнительного шага — выбрасывать на улицу уважаемых ученых, честно проработавшим многие годы на благо науки, если они не пройдут ваш отбор по каким-то невесть кем придуманным тестам? Это же живые люди, а не вычислительные машины, надо относиться к ним с душой, а не холодным расчетом! Вот что я скажу, прямо, без лукавства — пока я президент Академии, не допущу огульного увольнения научных сотрудников без серьезных на то причин и закон на моей стороне, право на достойный труд никто не отменял!

— Юрий Сергеевич, никто не собирается увольнять людей без серьезного повода — сдерживая закипающее в душе раздражение, высказался Павел, — нам надо знать, на что способен каждый из них. Тех, кто покажет наилучший потенциал, будем выдвигать в исследовательские группы, остальных пристроим на соответствующие их уровню работы. Уж если окажутся совсем бесполезны, то именно с такими придется распрощаться, в законе есть статья о них — профессиональное несоответствие. А те тесты известны не один уже год, показали свою эффективность в крупных корпорациях мира. Я сам ими воспользовался, когда отбирал нужных людей в свою акционерную компанию. О результатах их труда, наверное, нет необходимости вам напоминать.

Тот разговор так и не привел к согласию, каждый остался при своем мнении. Впрочем, молодой руководитель особо не печалился подобным исходом, ожидал такого отношения главы Академии к предстоящей радикальной процедуре. Ясно осознавал, что в научном сообществе, а в особой мере его верхушке существует круговая порука. В них между собой нередки грызня и конкуренция за какие-то блага и теплое место, но не потерпят поползновения извне, встанут сплоченной стеной за свои интересы. И такую стену можно пробить только серьезной силой, в его случае — государства, уж против такого тарана вряд ли устоит замшелая братия престарелых мужей, окопавшихся в Президиуме, да и всем ведомстве. Предстояла далеко не легкая борьба с засидевшимися на своих местах ретроградами, но она не пугала Павла, был готов пойти на любые меры — на войне как на войне!

Глава 5