Выжить на взлете [СИ]

— Я посадила Сережу сзади, сама собралась сесть впереди, чтобы показать — где повернуть. А вы взяли и поехали, я же растерялась, только принялась кричать, а вас и след простыл! Телефон же оставила в сумочке и забыла о нем, когда в отделении — не в этом, а другом, — писала заявление, после с дежурным отправилась в какой-то кабинет заполнять бумагу с приметами сына.

Вроде все разрешилось, Светлана еще позвонила воспитательнице, переговорила, даже рассмеялась на ее слова — наверное, поняла, что ситуация в какой-то мере выглядит смешной, если не считать пережитые ею страхи за пропавшего сына! После Павел предложил отвезти ее на работу, по пути разговорились о мальчике, молодая женщина разоткровенничалась — по-видимому, сказалось недавнее нервное напряжение:

— Знаете, Павел, я одна ращу сына, его отец бросил нас, когда Сереже не исполнилось года, ушел к другой. Ладно еще, что платит алименты, но к ребенку вообще не приходит, он ему совсем не нужен!

То ли повлияла жалость к бедной матери, то ли возникшая за небольшое время симпатия к спокойному и смышленому мальчику, но Павел предложил:

— Света, я могу заезжать по выходным за Сережей, пусть побудет с моими детьми. Мы часто выезжаем гулять, вот заодно и вашего сына возьмем.

Та задумалась, после согласилась с заметной в голосе радостью:

— Спасибо, думаю, для Сережи так будет лучше. Мы редко куда ходим, дома по выходным забот хватает. Да и мужское внимание ему будет полезно, а то только со мной и моей мамой.

С той поры Павел по выходным дням вывозил на прогулки целую гурьбу ребятишек — от десятилетнего Василька до трехлетних Тани и Сережи. Помогали справляться старшие дети, следили за младшими, а те слушались, притом на их отношения не влияло то, что у них разные мамы и живут раздельно, главным было — есть папа, который всех любит и заботится о них. И именно отцовская любовь сближала малышей и старших, также старались заботиться друг о друге, потому приняли без ревности и обиды еще одного братика. Коль сказал отец считать Сережу таким, то и отнеслись к нему с полным доверием, а тот, несмотря на еще малый возраст, как-то понял, сам потянулся к дружной семье. Вскоре вслед за другими также называл Павла папой, а он не поправлял, относился с той же лаской, как и родным детям — пожалел малыша, обделенного вниманием кровного отца.

В начале весны купил загородный дом и переехал туда, взял его больше ради детей — рядом лес и речка, как раз то, что им нужно на природе! Да и для Саши, только что родившей сына, посчитал полезным свежий воздух, хотя самому добавилось хлопот — приходилось выезжать почти на час раньше из-за большего пути до университета. В помощь жене нанял девочку-подростка из соседнего поселка — договорился с ее матерью, что будет отправлять дочь после школы ухаживать за ребенком, выполнять посильные работы по дому. Согласилась за скромную по городским меркам плату, а для поселка вполне приличную — не каждая взрослая женщина столько зарабатывает! Павел выбрал именно эту девочку, когда проезжал мимо ее дома и увидел, как та споро справлялась во дворе с разными домашними хлопотами, да еще успевала приглядывать за младшей сестренкой. Конечно, ни он, ни Саша не думали нагружать Катю непосильной работой, потому ей сказали не утруждаться, но девочка не могла усидеть без дела, сама находила себе занятие.

В марте 2007 года Павел узнал о присуждении ему Абелевской премии Норвежской академией наук за доказательство гипотезы Римана. Эту премию учредили не так давно, в 2002-м, за достижения в математике, она по значимости приравнивалась к Нобелевской, даже сумма вознаграждения составляла такую же — шесть миллионов крон или около 800 тысяч долларов США, — вручалась также ежегодно, только не зимой, а летом. Павлу позвонили из секретариата Академии (российской, не норвежской), попросили забрать письмо для него, в нем и нашел официальное извещение об избрании лауреатом и приглашение в Осло на церемонию награждения. Предлагали еще подготовить научный доклад для выступления в столичном университете — уж такой был порядок презентации открытия. Сама церемония состоялась в начале июня, президент Норвежской академии Ян Бернт после приветственной речи и хвалебных слов о значимости научного подвига вручил лауреату диплом с именным чеком под аплодисменты многочисленных ученых гостей из разных стран, пользовавшихся мировой известностью.