Выжить с Рейн

Я кивнул, видя внезапную решимость в ее глазах. Это было хорошо, что она переставала поддаваться панике, которую она чувствовала раньше. Конечно, на это могло повлиять то, что мне так хреново. Мы прочли инструкцию по выживанию, и я продолжил рассказывать обо всем том дерьме, что она действительно должна знать. Например, о том, как запускать сигнальные ракеты и как использовать сигнальное зеркало. Мы говорили о том, что нужно продержаться не испытывая жажду как можно дольше, при этом экономя энергию.

— Чем больше ты двигаешься или по-дурацки суетишься, тем больше энергии тебе требуется, — объяснял я. — Ты должна экономить энергию, потому что энергия требует воды, а обезвоживание это то, что тебя убьет.

— Хорошо, — сказала Рейн. — Я поняла. Ты повторил это сейчас в десятый раз.

— Тогда ты не должна, бл*дь, забыть это, так? — я зарычал, и она вздрогнула, а ее глаза потемнели. Я глубоко вздохнул и запустил руку в волосы. — Хорошо, у тебя есть еще вопросы?

— Что делать, если мы израсходуем всю пресную воду?

— Этого не произойдет раньше, чем я приду в себя, — проговорил я сквозь зубы. — На самом деле, ты вполне можешь пить в небольших количествах морскую воду, но делай это лишь в крайнем случае, если иссякнет запас пресной воды, потому что она нисколько не утолит твою жажду. Есть еще несколько способов сбора питьевой воды, если будут некоторые сложности с дождем. Ее не будет много, но все же это поможет тебе остаться в живых. Дождя не будет примерно неделю или около того. А вообще, всегда надейся на дождь и будь готова собирать дождевую воду, если он начнется.

— Откуда ты знаешь столько моментов о выживании в таких ситуациях? — поинтересовалась Рейн. — Я имею в виду, ты узнал это только тогда, когда приобрел лод... ээ... шхуну?

— Нет, я научился этому задолго до покупки шхуны.

— Ты был бойскаутом?

Я не смог сдержаться и громко рассмеялся над этим вопросом.

— Бл*дь, конечно, нет.

— Могу я спросить, как ты этому научился?

Я взглянул на нее и поймал ее взгляд на себе. Я прекрасно знал, что делала чертовка, выспрашивая меня и подвергая пытке своими «почему», вместо того чтобы задавать нужные вопросы. Она давала мне облегчение.Я отвел взгляд от Рейн и посмотрел на свои руки. Дрожь усиливалась. Мои руки бесконтрольно тряслись. Я размышлял над тем, как долго обычно продолжается белая горячка. Я никогда раньше долго не терпел такого состояния — было гораздо проще вылечиться новой порцией алкоголя.

— Меня научил один человек, — сказал я задумчиво. — Он служил в отряде «Морских котиков»— морской пехотинец в отставке — и научил меня всему, что я знаю.

— Как его звали?

— Лэндон, — ответил я.

— Хочешь рассказать мне о нем?

Хотел ли я говорить о Лэндоне? Отличный вопрос. На который не было простого ответа. Сказать по правде, нет. Я не хотел говорить о нем. Но как бы там ни было, я все же мог рассказать о нем, умолчав о некоторых грязных подробностях, и может быть, Рейн наконец успокоится.

— Я думаю, он был… кем-то вроде отца для меня, — выдавил я из себя, в конце концов. — У меня никогда не было отца, поэтому я не могу судить на что это похоже. Я всегда смотрел на него, высоко поднимая голову.

— Даже не могу себе представить, что ты можешь смотреть на кого-то снизу вверх, — сказала она, слегка улыбаясь. — В смысле, ты же такой высокий.

— Ох, женщина, я не ту высоту имею ввиду, — ответил я. — Это просто тебя отделяет всего пара несчастных дюймов от того, чтобы носить гордое звание лилипута.

— Неправда! — запротестовала она с легкой обидой.

Я слабо улыбнулся.

— Лэндон всегда придерживался того, что нужно уметь справляться со всякими... ситуациями.

— Как например, выживать в море?

— В море, в пустыне, в джунглях, в пещере, даже в центре Манхэттена — где угодно.

Она мило захихикала.

Вашу мать. Что было такого в этом идиотском звуке, что заставляло мой член быть таким твердым? Я сделал глубокий вдох и повторил мысленно, как молитву, обращаясь к своей промежности: «Лежать, парень».

— Он еще... жив? — спросила Рейн.

— Насколько мне известно, да, — сказал я отрывисто. В разговоре мы ступили на опасную территорию быстрее, чем мне хотелось. — Я не общался с ним какое-то время.

— Я потеряла своего отца пару лет назад, — сказала она.

Я ожидал чего-то подобного. И наклонил голову вниз в надежде, что этот жест можно принять за проявление сочувствия. Я обдумывал, спросить ли ее о том, что произошло с ним, но, если честно, мне не хотелось вдаваться в такие подробности ни с ней, ни с кем-либо другим. Слишком много говорить о себе опасно. Хотя, мне нравилось ее слушать. Как раз, когда я решился спросить, она мне все выложила сама.

— Он был офицером полиции, — еле слышно прошептала она. — И погиб при исполнении.

Замечательно.

Я не был уверен, была ли это ирония, карма, закон Мерфи или просто долбаный фэн-шуй, но только так я мог объяснить то, что ее отец оказался копом.