Отложив часть из тех книг, которые я вообще не открывал, я пошёл по списку и вскоре обнаружил её. Дуалистическая теория творения. Все пометки, коих иногда было больше оригинального текста, были сделаны моим почерком. Нельзя из этого делать однозначное заключение того, что я это писал, однако вероятность этого стремится к ста процентам.
Я ещё раз, пока заряжается наушник, прошёлся по комментариям текста.
Глубинность, кластер, необитаемый кластер, и это писал я. А самое главное, что я доходил до Абсолюта, проверял чужие расчёты и правил теории самых что ни на есть основ магии. Очень плохо, конечно, что я ничего из этого уже не помню, зато ясно теперь, что абы кем я никогда не был.
Вспомнив про наушник и воткнув его в ухо я тут же услышал:
— Совпадение почерка абсолютное, языка нет в базе. Однако есть упоминание о Гарри в базе.
— Чего ж ты молчала раньше? — хлопнул я в ладоши. — Что пишут?
— Пишут, что тебя прозвали Мудрейшим у Антаре, при этом указывают на твою отличительную особенность. «На обращение Мудрейший он совершает некий ритуал, который понять пока не удалось. Суть ритуала заключается в том, что Мудрейший совершает глубокий вдох и говорит: Меня зовут Гарри, вообще-то. Или любым другим способом сообщает своё имя». Похоже на тебя?
— Очень даже. Давай надиктуй мне, пока время есть.
Хороших полчаса я записывал под диктовку то, что однажды привиделось во сне, и когда записи были готовы, я решил ещё раз взглянуть на то, что я нашёл в тайнике и немного подумать.
Во-первых не покидала мысль о том, что Седрика мне напророчили. «У меня есть мысли по отношению к Седрику». И далее ответ «Вот кто-кто, а этот точно безумный». У Чёрного есть какие-то соображения, но безымянный рыцарь ему не доверяет. С моей стороны сильной неадекватности я не заметил, скорее беспринципность и желание любой ценой получить то, что хочется. А хочется власть над миром. Побыв с Седриком я немного узнал о его планах. Плохого в том, что он делает — нет. Агрессивные методы — ещё как да, вспоминая ту же Диэн. Плохая идея? Ни коим образом. Объединение мира для создания единой инфраструктуры — замечательно, тем более что технологии позволяют наладить необходимый уровень коммуникаций. Так что назвать его безумцем я бы не смог, потому есть отличная от нуля…
Нет этой вероятности. Если бы я встретил Седрика, который полубезумный в этом мире — была бы вероятность. А так это чистой воды расчёт. И за этим расчётом стоит никто иной как Чёрный собственной персоной. Он сам об этом рассказал.
Я зажмурился, проверяя, на месте ли портал. Портала на месте, как и предполагалось, не было. То есть он повисел для верности ещё пару часов, а потом захлопнулся.
— Я знаю, что ты наблюдаешь за мной, — бросил я в пустоту. — Я не твоя кукла, не надейся.
Своей куклой я пока тоже не был. Кто-то устанавливает правила. Этот кто-то — не я. Может Чёрный ещё и в мир этот меня засунул? Нет уж, это через чур похоже на глобальный зловещий заговор. Может быть он и есть, но хватит нам мистики и так, особенно с тем, что память стёрли. Время оперировать голыми фактами.
Вторая вещь, которую глаз зацепил — послание Атлины к Бесрезену, и там явно указывается, что она Глава Ордена Истинных Адептов Магии. А вот что написано в качестве вводного слова в Дуалистической теории творения: «Труд призван дать базу понимания самой распространённой теории среди Адептов Магии по сотворению Упорядоченного». А ещё там есть ссылка на Субстанцию Атлины как объединение всех частиц. Значит она известна в кругах исследователей. Ещё одна записка корявым почерком говорит о том, что у Атлины есть замок, который чел нашёл путём медитации (что само по себе уже странно), и что Атлина — одна из фундаментальных сущностей, а ещё что трон замка пуст.
— Что-то в базе по Атлине есть?
— В базе пусто, ты уже спрашивал. Зато я кое-что знаю, — Сильфида замялась.
— Та-ак, — протянул я. — Если нет в базе, но есть где-то, то в каком виде?
— В виде… Промежуточном виде, в который я конвертирую из текстового в звуковой или графический, например, — выкрутилась ИИ. — У Атлины в одном из миров были Письмена, известные тем, что многие пытались их расшифровать, а когда расшифровывали, то там говорилось лишь о том, как Упорядоченное погибнет. В том мире, откуда у меня информация, труды были признаны деструктивными, изучающие эти труды — сектантами и начали подвергаться гонениям.