Выжить (СИ)

Я посмотрел на лица остальных. Все были со мной согласны и вымирать никому не хотелось. Все, кроме Леголаса. Он считал, что он даже в одиночку не вымрет, судя по всему. Эльф, что с него возьмёшь?

— Я не думаю, что без адекватного количества женщин в этой крепости вообще может идти речь о полноценном существовании, — продолжал я. — Если будем сидеть на месте, то единственные, кто тут будут жить припеваючи — это Леголас да Сеамни, причём они уже, видимо, собираются такую штуку провернуть, — Леголас на это одарил меня возмущённым взглядом. — Есть шанс, что мы ещё кого-нибудь найдём шляющимися по пустыне. Я бы не рассчитывал на это. Нужно будет связаться с остальным миром. Я видел подобие цивилизации с налаженной инфроструктурой к востоку отсюда за четыре дня пути на машине.

— Будем пытаться налаживать общение? — Френк чуть замялся. — Искать женщин, как ты сказал? — он даже покраснел, видимо снова вспоминая ритуал. — Звучит примитивно.

— А ничего другого нам не остаётся, — я пожал плечами. — Мне не нравится вариант с теми крепостями, которые я видел — там одни орки, и те на половину киборги. Вообще пустыня не очень хорошее место для того, чтобы обживаться. Пока из дельного предложить есть только это, но мы что-нибудь придумаем.

Больше вопросов не было. Вместе со всеми я решил выйти на свежий воздух. Ворон полушёпотом что-то втирал Валькре. Подбежал Ник, помахал мне рукой, тоже стал втирать что-то во второе ухо. Посмеиваясь компашка удалилась куда-то в сторону складов, там их ждал ещё один механик из «бесов». Иван и Леголас остались стоять рядом со мной.

На небе светило две луны: одна голубоватая, вторая зелёная. Звёзд почти не было, лишь пара десятков ближе к горизонту. Воздух начинал остывать, лишь жаром исходила земля. Ещё час и на улице будет довольно холодно.

— Сеамни видела демонессу, — Леголас задумчиво смотрел в небо. — Суккуба скорее всего. Она ждала очередную жертву, она знала про Сеамни.

Я лишь потёр в ладоши.

— Одним делом меньше, — ухмыльнулся я и глянул на Ивана. — Мы сможем выследить её потому, что она выследила нас.

— Судьба к тебе благосклонна, ты знаешь это? — загадочно произнёс Иван.

— Судьба — это фигня. Не вижу ничего хорошего, чтобы скидывать ответственность за свою жизнь на судьбу, понимаешь?

Иван стоял какое-то время молча, потом сказал:

— Ты не понимаешь, — покачал он головой. — Я видел всё своими глазами, только показать тебе не могу. Ты убедишься сам, прийдёт время и ты убедишься. А я буду грудой растерзанного мяса, — с толикой грусти, но без страха, добавил он.

— Почему ты не боишься? — удивился Леголас, стоявший рядом.

— Если бы ты хотел распалить костёр и у тебя была последняя спичка, ты бы променял её на зажжённую ветвь? Я думаю променял бы, я уверен. Нет ничего прекрасней, чем выполнить предначертанное.

Я лишь пожал плечами, Леголас ничего не ответил, Иван не стал больше ничего говорить, попрощался и пошёл в казарму. Леголас решил тоже не задерживаться.

— Пойду проверю часовых, — буркнул он напоследок.

Постояв немного вдыхая пыльный воздух плаца, я пошел к себе наверх и тоже решил подремать. Ни одна медитация не восстанавливает так, как сон. Проходя по коридору, я не нашёл трупов. Лишь размазанные лужи крови. Отметив про себя, что нужно будет кого-нибудь прислать отдраить эту гадость, я дошёл до комнаты пыток, в которой мне посчастливилось остаться жить, и повалился на диван.

Гарри, 12 день, ночь

Закрыв глаза в одном мире, я открыл их в другом. Я знал, что это был сон, однако органы чувств имитировали реальность очень красочно, и я мог взглянуть на свои руки, почувствовать запахи, увидеть тени, рассмотреть предметы.

Темнота нависала со всех сторон. Лишь лёгкий свет от факелов создавал ещё больше теней, высвечивая алые плиточные узоры мраморного пола. В воздухе витала сырость, а помещение было настолько огромным, что дымка загораживала стены, создавая ощущение бесконечного пространства. Лишь алые колонны, подпирающие такой же необъятный потолок, выныривали из туманного полумрака.

Вдалеке, на грани различимого взором, стоял человек в латных доспехах и алом плаще. Я зашагал к нему, не зная, что дальше делать и пытаясь разглядеть детали. Лишь подойдя на расстояние двадцати шагов, я смог рассмотреть его должным образом: латный доспех, выполненный из чёрной стали, был покрыт странной рунической гравировкой, не имевшей ровным счётом никакого смысла. На поясе ножны с одноручным мечом под правую руку и вторые с кинжалом под левую. Гарды меча и кинжала спрятаны под полами плаща, который вопреки притяжению застыл складками на теле и не собирался опадать. Лицо скрывал капюшон того же алого плаща и света не хватало для того, чтобы рассмотреть даже контуры.