Читаем Выжить в пандемию полностью

Считается, что H5N1 – это патоген с уровнем биологической безопасности 3+.3282 Это значит, что с вирусом можно работать только в особых лабораториях с высоким уровнем защиты, которые оснащены воздушными шлюзами, коридорами и входами с контролируемым доступом. Доступ внутрь разрешен высококвалифицированным опытным сотрудникам.3283 После каждого посещения лаборатории персонал обязательно должен принимать душ.3284 Воздух, поступающий внутрь однократно, должен подводиться по трубопроводу однонаправленной и отфильтрованной струей.3285 Полы, стены и потолки должны быть водонепроницаемыми и загерметизированы непрерывной галтелью.3286 Всю проводку в стенах – электрические розетки, телефонные и кабельные линии и прочее – необходимо заделать, обжать или загерметизировать во избежание утечки тока.3287 Должна проводиться ежедневная дезинфекция поверхностей.3288 Твердые отходы необходимо сжигать.3289 В промышленном птицеводстве, напротив, один и тот же вирус фактически может размножаться при нулевом уровне биологической безопасности.

Интенсивное мировое птицеводство не только играет с огнем, не в силах потушить его, но и разжигает пламя. Защиты, способной сдержать вирус, не существует. «К сожалению, – заявил ведущий вирусолог Министерства сельского хозяйства США, специализирующийся на изучении домашней птицы, Деннис Сенне, – такого уровня биологической безопасности в птицеводстве США нет. И сомневаюсь, что он существует где-либо в мире».3290

Нужно прилагать дальнейшие усилия, чтобы донести до промышленных птицеводов важность биологической безопасности. Ведь отрасль не только рискует собой, но и подвергает опасности каждого из нас. Даже после того как в результате вспышки птичьего гриппа в Пенсильвании в 1980-х погибло 17 миллионов птиц, один ветеринар-специалист написал: «Следует признать, что промышленное производство яиц не сменит вектор развития из-за угрозы ПГ [птичьего гриппа]. В целом отрасли меняются только из экономических соображений».3291 Принимая во внимание субсидии налогоплательщиков для борьбы с эпидемиями заболеваний, в птицеводстве могут учесть вспышки только с точки зрения общих расходов. Принимаемые меры биологической безопасности – лучше, чем ничего. Но этих мер может быть недостаточно, когда на одной чаше весов миллионы жизней, а на другой – дешевое куриное мясо. Пандемия H5N1 или какого-нибудь сопоставимого по масштабам птичьего гриппа может спровоцировать величайшую катастрофу в истории человечества. Разумнее будет совсем отказаться от интенсивного птицеводства или по крайней мере перестать поощрять его в развивающихся странах.

Промышленные птицефабрики массово появляются в Таиланде, Южном Китае, Сингапуре, Гонконге, на Тайване,3292 в Бразилии и Индии.3293 Хотя по размерам они могут соперничать с птицефабриками в Арканзасе, но с точки зрения санитарногигиенических норм3294 и биологической безопасности сильно отстают.3295 Система биологической безопасности США показала себя как плохо организованная, а разведение миллионов живых птиц в странах, где нет маломальского контроля и надзора, дает наихудшее сочетание: содержание большого количества особей, как на Западе, плюс убогая инфраструктура стран «третьего мира». Экспорт нашей модели интенсивного производства в развивающиеся страны – прямой путь в бездну.

В Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН отметили, что «по-видимому, последние несколько десятилетий наблюдается рост проблем с человеческим гриппом, связанный с увеличением числа видов. Предполагается, что это будет в значительной степени обусловлено интенсификацией разведения домашней птицы (а возможно, и свиней)».3296 В Азии одомашнивание птицы насчитывает тысячи лет, рынки живой домашней птицы в этом регионе имеют богатую историю. Откуда появился H5N1? В ноябре 2005 года на конференции Совета по международным отношениям, посвященной мировой угрозе пандемии гриппа, корреспондент NewsHour with Jim Lehrer задал этот вопрос «крестному отцу исследований гриппа»3297 Роберту Вебстеру:

Перейти на страницу:

Все книги серии New Med

Разъяренный повар. Как псевдонаука не дает нам нормально поесть
Разъяренный повар. Как псевдонаука не дает нам нормально поесть

Сегодня в нашем распоряжении слишком много информации о питании и здоровье. Мы получаем ее из СМИ, от не имеющих никакого отношения к медицине знаменитостей и блогеров, из раскрученных модных книг. Но на поверку почти все эти данные оказываются противоречивыми, бесполезными, а иногда даже потенциально опасными.Британскому шеф-повару Энтони Уорнеру надоело терпеть всю эту ложь, махинации и откровенную глупость в мире еды. В своем блоге angry-chef.com и на страницах журнала New Scientist он страстно разоблачает современных шарлатанов, выдумывающих псевдонаучные ограничительные диеты с единственной целью – заработать на адептах «правильного» питания.Энтони Уорнер знает, о чем говорит. Двадцать лет назад он получил степень по биохимии в Манчестерском университете, однако решил посвятить себя любимому делу – приготовлению еды.

Энтони Уорнер

Боевые искусства, спорт / Здоровье и красота / Дом и досуг
Один день из жизни мозга. Нейробиология сознания от рассвета до заката
Один день из жизни мозга. Нейробиология сознания от рассвета до заката

Что происходит у нас в голове, когда мы просыпаемся, открываем глаза и осознаем себя здесь и сейчас? А когда завтракаем, гуляем с собакой и затем отправляемся на работу? Какие процессы активируются в нашем мозге, когда мы, усталые, возвращаемся домой, где нас ожидает нерешенная проблема? Разумеется, в каждой из этих ситуаций наше сознание следует не одним и тем же алгоритмам.В основе книги Сьюзан Гринфилд, прославленного британского ученого, писательницы и увлеченного популяризатора науки, многолетний опыт и недавние открытия в области нейробиологии, темпы развития которой поражают воображение. Гринфилд выстраивает настолько последовательный, подробный и образный рассказ о самом загадочном органе человеческого тела, что он становится практически осязаемым, а значит, понятным и запоминающимся.Даже если это первая книга о мозге, которую вам довелось открыть, смело погружайтесь в новый парадоксальный мир. Уверяем вас, экскурсия будет приятной и содержательной.Баронесса Сьюзан Гринфилд – кавалер ордена Британской империи, старший научный сотрудник Линкольн-колледжа Оксфордского университета, член Палаты лордов, обладатель 32 почетных степеней британских и иностранных университетов, а также многих наград, включая орден французского Почетного легиона и звание Почетного научного сотрудника Королевского колледжа врачей.

Сьюзан Гринфилд

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
ЖироГен. Почему мы едим все меньше, тренируемся все больше, а худеем все хуже
ЖироГен. Почему мы едим все меньше, тренируемся все больше, а худеем все хуже

Вы когда-нибудь слышали о коварных жирогенах?Как токсичные примеси связаны с мутацией клеток?Что делать, если диета и спорт не помогают сбросить вес?Почему мы неумолимо толстеем?Многие считают ожирение болезнью безвольных. Казалось бы, что может быть проще: забудьте дорогу в кондитерскую, запишитесь в фитнес-клуб – и лишние килограммы растают, как прошлогодний снег.Увы, это работает далеко не всегда. Избыточный вес может появиться буквально из воздуха – из воздуха, отравленного химическими соединениями, разрушающими эндокринную систему и заставляющими нас полнеть. Жирогены находятся повсюду: в земле и воде, пище, мебели, посуде, косметике, детских игрушках и даже в лекарствах!Но не спешите паниковать! Защититься от их влияния под силу каждому. Просто следуйте советам и рекомендациям во второй части книги. Вскоре ваше самочувствие заметно улучшится, и вы наконец обретете желанную форму!

Брюс Блумберг

Альтернативные науки и научные теории / Спорт / Дом и досуг
Мозг всемогущий. Путеводитель по самому незаменимому органу нашего тела
Мозг всемогущий. Путеводитель по самому незаменимому органу нашего тела

Что делает нас нами? Где начинается мысль? Разум и память, влюбленность и ненависть, логика и обучаемость, – элементы, из которых состоит наше «я», находятся в самом незаменимом органе нашего тела – мозге. Приготовьтесь отправиться в увлекательнейшее путешествие по мозгу и узнать, где находится личность, почему важно уметь забывать, в каком отделе мозга спрятан компас, откуда берутся ложные воспоминания, где хранятся эмоции и можно ли повлиять на свое настроение, и даже о том, почему мы едим мозгом. «Эта книга написана так, словно я беседую о мозге со своими близкими друзьями, и очень надеюсь, что вы, как и я, будете очарованы его многочисленными тайнами. Вы удивитесь тому, как много делает эта масса розоватого цвета, расположенная между ушами.» Кайя Норденген. «Прочитайте эту книгу! На нее стоит потратить время.» Мэй-Бритт Мозер, профессор, психолог, нейрофизиолог, нобелевский лауреат.

Кайя Норденген

Научная литература

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука