Выжить за бортом

– Ты сделал свой выбор. Теперь у тебя нет семьи. И все из-за этой… – он хотел, что-то добавить, но Давид бросился на него.

Наташа упала на колени и обхватила его ноги.

– Не надо! – закричала она.

Давид остановился. Молодые мужчины увели отца.

Стало очень тихо. Давид сел рядом с ней на пол и заплакал. Наташа никогда не видела, как плачут мужчины. Это было ужасно. Ее сильный, волевой, красивый Давид плакал, будто загнанный в ловушку зверь. Этот плачь напоминал звериное рычание, слышать его было невыносимо. Так они и сидели, пока Давид не успокоился.

– Я давно хотел рассказать тебе все, – сказал он, – но не хотел тебя тревожить. Я догадывался, что произойдет что-то подобное, но надеялся, что ты не увидишь этого. Через месяц я должен был жениться на девушке, с которой помолвлен с детства. Только на все воля Бога. Этой свадьбы не будет. Я не смогу жить ни с кем, кроме тебя. Не могу даже представить, что мы когда-нибудь расстанемся и я больше не увижу тебя. Лучше умереть, чем быть с другой.

– Что же теперь будет? – спросила Наташа. – Господи, горе-то какое! Что же делать?

– Будем жить, как жили. А про сегодняшнее забудь! Все будет хорошо, – успокоил он ее.

Но с тех пор «хорошо», как раньше, не было никогда. Давид старался не показывать, насколько он переживает, Наташа же все понимала. Прошло немного времени, и ей пришлось пообщаться с отцом Давида.

Однажды, выйдя в аптеку за лекарством для Феодосии, она столкнулась с ним возле подъезда и шарахнулась, ожидая новых упреков, но он сказал:

– Извини, дочка, что напугал тебя. Я не буду тебя ругать, хочу только поговорить.

Он говорил устало и спокойно. Наташа не боялась его, наоборот, испытывала жалость. Нелегко, наверное, решиться на разговор с человеком, который, хоть и невольно, поссорил тебя с сыном. Они были очень похожи с Давидом. Отец был так же красив, только красота эта была чуть грубее, закаленнее, что ли. «Наверное, Давид станет таким через много лет», – подумала Наташа».

Они присели на скамейку.

– Я узнавал о тебе. Ты хорошая актриса и, похоже, действительно любишь моего сына. Да и он готов бросить все ради тебя. Но есть такие обязательства в жизни, которые нарушать нельзя. Русским это трудно понять, вы живете, как говорят, по-современному. Но у нас все иначе. У нас принято держаться корней, чтить традиции, уважать стариков и родителей. Законы совести нерушимы. Давид пошел против семьи, нарушил обещание, опозорил невинную девушку. Весь ее род будет проклинать его, а может, и мстить. Как ей теперь выйти замуж? Все будут говорить, что Давид ее бросил. Ей жизни не будет. С ее отцом мы дружили долгие годы, но он не простит мне того, что случилось с его дочерью. Мы не неволили Давида жениться на ней, он был не против до тех пор, пока не встретил тебя. Прошу тебя, заклинаю! Пощади всех нас, отведи горе от наших семей. Только от тебя одной зависит, останется ли наша семья уважаемой или все будут показывать на нас пальцами и плевать вслед. У меня тоже растет дочь, если бы кто-то так поступил с ней, я бы убил его.

Наташа плакала, она уже поняла, что сделает все, что попросит этот мудрый старик, даже если ее сердце разорвется от горя. Она не сможет жить так, как раньше. Оставшись с Давидом, будет испытывать муки совести, без него – сгорать от любви к нему.

– Прости меня, такова жизнь, будь она неладна. Мне жаль, что я разрушаю вашу любовь, но только так можно спасти много других людей, – сказал старик.

– Да, я все понимаю, – кивнула Наташа. – Что я должна сделать?

– Ты ведь актриса, притворись, сыграй, что разлюбила Давида. Он гордый и не станет унижаться, он уйдет.

– Но он не пойдет к вам, вы ведь поссорились.

– Я постараюсь вернуть его в семью.

Она ушла, не оборачиваясь, боясь не сдержаться и расплакаться навзрыд. Такой камень лежал у нее на душе, что она не могла дышать. Ей предложили самую трудную, мучительную роль, в которой не должно быть ни грамма фальши. Если она справится с ней, то докажет себе, что действительно талантлива, но только это вряд ли ее утешит. Она прекрасно понимала – жизнь ее разрушена.

Тяжело вспоминать, насколько ужасна была эта роль. Наташа начала ненадолго исчезать из дома, потом отлучки стали чаще и дольше, и в какой-то раз она совсем не пришла домой. На все вопросы отвечала путано, невнятно, как будто чего-то недоговаривая. Давид и тетя не понимали, что с ней происходит. Но Наташа знала свое дело, нарочитая таинственность должна была подвести их к мысли о том, что она «загуляла». Наташа купила новое, весьма откровенное белье, маленький флакончик мужского одеколона со стойким запахом и даже презервативы. Стала пользоваться непривычно яркой косметикой, надевать короткие декольтированные платья, домой приходила немного «навеселе», громко смеялась и не подпускала к себе Давида. Спустя месяц он не выдержал и попросил объяснений. Наташа «честно» призналась, что у нее есть другой мужчина. Она долго помнила его взгляд, полный горечи, осуждения и… любви. Он ушел. Все произошло так, как и говорил отец.