Выживание

Серёга достал из кармана старенький «Сони Эриксон» и включил на нём фонарик. Яркая вспышка выхватила пространство коридора, вычищенного до дыр в стенах, небольшой огнетушитель, стоявший в красном коробе у стены, больничную лавочку с коричневатой стандартно прокорябанной седушкой и сжавшееся в углу существо. Оно было похоже на облезлую кошку. Только животное чем-то болело – это было явно по нему заметно. Оно лежало не двигаясь, а вокруг были рассыпаны клочья шерсти, таявшие в густой субстанции, напоминавшей кисель из голубики.

– Ну ёж твою мать–тану! – Серёга светанул в сторону своего «напарника». – Только вот котов–мутантов нам и не хватало! Давайте ещё подавайте крыс–людоедов…

– Хватит уже, крысы и так людей жрут, безо всяких мутаций.

– Да ну на… Так, святоша, доставай свою кадилу, будешь фейячить окаянных..

– Чего делать?

– В фей превращать… Не заставляй меня в голос материться!

– Да остановись ты, разошёлся! Видишь, с животинкой что-то не так… Не переродилась она окончательно! «Батюшка» достал из нагрудного кармана чёрный предмет со стёклышком и прицепил к своему пистолету. Чёрный подствольный фонарь осветил ярким светом пространство, едва лишь не уступив лампочке телефона. В углу действительно страдала кошка. Её живот вздрагивал. Она боялась людей, но не могла передвигаться. Во взгляде крылись сразу несколько чувств: страх, боль, отвращение и желание скорее умереть.

– Не трогайте эту лишайную! – из соседней палаты вышел человек в докторском халате, трениках и пакетом в руке. – Достали уже, сейчас уберу! – он подошёл к животному и нагнулся.

Афанасий держал пистолет в прежнем направлении. Фонарь освещал дорогу к бедному животному.

Успел он осветить и неожиданно метнувшееся к доктору нечто. Оно бросилось из-за угла, словно пытаясь защитить своего зверька. Три выстрела подряд, однако, не дали ему осуществить своё намерение. Бросок получился хороший, но неудачный – врач остался цел и почти невредим. Струи розовой склизкой жидкости из тела нападавшего всё–таки испачкали его халат.

– Что за… – мужчина обернулся. Яркий свет его на секунду ослепил. – Оружие в госпитале запрещено!

– Слушай, да пошёл ты на хутор дальний! – отозвался тут же Серёга, забыв про правила приличия и этикета. – Тут зомбехрен ему чуть бебики не потушил, а он ещё и носяру воротит! Всё, баста! Я отчаливаю…

Парень двинулся дальше по коридору, освещая пространство вокруг и на всякий случай перехватив автомат за цевьё и поставив его на одиночные.

– Осторожней там, – Афанасий последовал за ним, не опуская пистолета.

– Чё, за мной попёрся, думаешь, меня тут без тебя не отмудохают?

– Вот потому и пошёл, что жалко тебя, артист…

– Ну надо же, как мы заговорили… Тёлку-то здесь оставишь? Она ж такая ничо себе, симпотная…

– Ну, хватит – священник вдруг покраснел. Видимо, в помещении стало жарко.

Неизвестно чем бы закончился диалог, но Серёга споткнулся обо что-то мягкое и упал во что-то мокрое.

– Ну йо–о–оперные форели! – пробормотал он, поднимаясь. – Эта дрянь теперь везде будет что ли? И чего я на той неделе пацана спустил с кёрхером по лестнице – сейчас бы явно пригодился!

– Тише! – прошептал священник и кивнул, обратив внимание Серёги на угол комнаты – прямо позади лестницы.

Там висели несколько огромных коконов, покачивавшихся на сквозняке.

– Вот это, твою ж едрить-колотить, бэтмэнов налетело! Форточку закрывать надо было! – он перевёл рычажок и дал очередью по коконам. Из них брызнула синеватая жижа, стёкшая на пол и превратившаяся в сухую пыль. На нижних этажах послышался дикий визг и рычание. Судя по топоту – к лестнице рвануло целое стадо Проклятых…

ГЛАВА 23 ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Степан перенёс вес с одной ноги на другую и перехватил нож поудобнее. Монстры не исчезали, однако и не предпринимали попыток напасть.

– Да что же это я? – подумал он про себя. – Надо нападать первым… Это же как персонажи в игре: пройдёшь мимо – и получишь в спину. Как будто во сне всё. Странно так вокруг.

Степан продолжил идти по трубообразному коридору, сильно напоминавшему пищевод огромного существа. Стенки продолжали ритмично сокращаться. Под ногами хлюпала иссиня–чёрная слизь.

– Странно, запахи знакомые. Я думал, что здесь вонять должно…

Кочан стоял посередь коридора. Павел Сергеевич отошёл к стене. Человек, окутанный розовым сиянием, подошёл к нему на расстояние чуть дальше вытянутой руки и склонил голову набок, словно впервые увидел человека и теперь рассматривал его более внимательно. Павел не знал, что следует делать дальше и осторожно приподнял пистолет.

– Молодой человек, мы на вашей стороне! Прошу не предпринимать резких движений! Нож опустите.