Выживатель

Снова выстрел из дробовика, второй - оглянулся все же. Майк целится в разбитую витрину кафешки, через прилавок свисает окровавленное тело. Грязное тело, так что вопрос о том, кому оно раньше принадлежало, уже не возникает.

Твою мать! - это уже от всей души.

Крики. Заорали где-то в районе промзоны, а это совсем рядом. И не один голос. И сколько там могло прятаться психов - ума не приложу.

Где этот, "скрытный" который? Не вижу его ни хрена, но где-то рядом, за машинами, до него рукой подать, равно как и ему до нас. Если они такие спринтеры - то один рывок. Гадство, гадство, гадство...

Майк, грузи машину, сейчас сюда ее набежит!

Нам много не надо, нам несколько баллонов - и все, на этом доплывем. Их погрузить - минутка всего, успеем, должны успеть! Если я со своего постамента слезу.

Выкатился на улицу, шаря стволом карабина по замершим на дороге машинам, слушая, как отдельные вопли психов в промзоне превращаются в настоящую какофонию как в обезьяннике. Их там много, я это уже слышу, сейчас они сообразят куда бежать - и побегут.

Туда сторожи, туда! - я просто схватил пса за ошейник и развернул мордой к дороге - пусть "осторожного" ждет, пусть прикроет, тот для нас сейчас самая главная опасность. Один удар какой-нибудь грязной, ржавой, а может и острой железякой - и последствия могут быть любые, учитывая. что у нас ни медика, ни нужных лекарств. - Сторожи!

Пес понял, как мне кажется. Майк говорил, что эти амстаффы на диво понятливые, может так и есть. Только сторожить пес не стал, он бойцовый, а не сторожевой. Присев на задние, рванул с места рыжей кометой, исчез между машинами, а затем мы только крик услышали. Крик - и рычание.

Плевать на грохот, одной рукой баллон за ручку и волоком его из клетки, вторая держит карабин, который даже на секунду выпустить страшно. Подхватил, кинул в багажник, рванул за вторым, столкнувшись с суетящимся рядом Майком, потащил. И он еще один закинул.

Вой и крики накатывают волной. Поднял голову, столкнулся с панически выпученными глазами Майка, оглянулся - и сердце в пятки! Целая толпа психов выбежала из-за изгиба белого забора, до нас рукой подать.

"Не успею даже за руль!" - мысль мелькнула.

Просто не успею. Бежали бы люди - успел бы, а эти как прибой накатывают. Они все же очень быстрые, этого я не учел.

В машину! - заорал я, захлопывая багажник и бросаясь к распахнутой водительской двери.

Не успею.

Точно не успею. Никак.

И спас нас пес. Я увидел его в самый последний момент, когда он, проскочив мимо меня, прыжком сбил с ног бегущего первым психа - высокого тощего блондина с садовыми вилами в костлявых руках. Сбил его под ноги бежавшим следом. Какой-то низкорослый латиноамериканец в зеленой форме садовника соседнего "комьюнити" полетел через него, а через садовника еще кто-то...

Пес подарил нам не меньше десяти секунд - целую вечность, целую жизнь. Я успел завести двигатель и дать по газам, захлопывая водительскую дверь уже на ходу. Джип взревел дизелем, описал крутую дугу вокруг колонок, сильно накренившись на правый борт, вылетел почти что в толпу психов, все же сбил одного, второго, и оба онир отлетели в кусты у обочины, и я успел разглядеть пса. который проложал рвать того блондина, вцепившись тому в лицо.

Как же собака? - вскинулся Майк.

Никак, - ответил я. разгоняя машину уже по прямой, по пустой улице - Толпа осталась сзади. - Он нас спас, за что ему спасибо. Но у меня на лодке семья. А тебя ждет сын. Майк. А это просто собака. Чужая собака.

Майк ничего не ответил, но протестовать уже не стал.

Черный вертолет выглядел одновременно и изящным, и неуклюжим - именно такое впечатление на меня всегда производили "блэкхоки", те самые, что упали в известном фильме. Два таких, именно черных, стояло возле бетонной взлетно-посадочной полосы аэродрома станции военно-морской авиации Ки-Уэст, что расположилась на островке Бока-Чика возле побережья Флориды. Еще один, похожий на них, но раскрашенный в бело-красные цвета, стоял чуть дальше, рядом с заправщиком и пустынного цвета невооруженным "хамви", возле которого топталось несколько человек в разномастной одежде, камуфляжной военной и рабочей.

Вам туда, - сказал крепкий черный парень, сидевший за рулем нашей машины - еще одного хамви - грузовичка с лавками в кузове и двухместной, открытой сзади кабиной, на котором нас подвезли от только что приземлившегося "геркулеса".

Спасибо, - кивнул я, поднимаясь на ноги и подхватывая с пола кузова рюкзак и две большие сумки.

Команды ждать никто не стал, следом за из кузова выпрыгнуло еще пять человек, одетых в однообразный "размытый" камуфляж A-TAC, с песочного цвета плейт-карриерами поверх него - моя с нуля созданная группа. В ушах до сих пор гудели авиационные двигатели, которые нам пришлось слушать последние пять часов, ныла отсиженная на неудобном сидении десантного отсека задница. Впрочем, впереди никакого облегчения не ожидается, в таких вертолетах кресла проектом не предусмотрены - вместо них рамка, а на рамке сетка, и даже назад не откинешься, сидишь как аршин проглотил.