Выживатель

Было видно, что Ярек волнуется, даже руки немного потряхивает, но ничего не сказал и набивать магазины взялся вполне сноровисто. Сашка с явной ревностью наблюдала за ним, вот она стрелять хотела всегда и крайне настойчиво, так что мы с ней несмотря на протесты Янины, часто вдвоем ездили в горы, прихватив с собой «мелкашки», и там палили по мишеням и консервным банкам до одурения, причем я одуревал куда раньше чем она. Вот она, что забавно, пошла в меня. И в школе жалуются, что без нее ни одна драка не обходится.

Из этой ты не стрелял, но стрелял из других, так что разницы никакой, — продолжал я лекцию. — С этой проще, даже затвор дергать не надо. И запомни: стрелять надо так, чтобы убить, ты меня понял? — я посмотрел ему в глаза. — Там, за прицелом, будут не люди, люди в них давно погибли. Там какие-то бешеные твари, которые людей жрут, ты понимаешь?

Ему явно не понравилась такая трактовка слова «люди», но он все же кивнул.

— Если ты задумаешься или облажаешься — меня убьют, ты понимаешь? Просто убьют, это не игры, так что ты должен меня защитить, пойми.

— Я понял, — вздохнул он.

Ага, лекция начинает надоедать. Он лекций не любит, он умный и взрослый и все знает, это вокруг все дебилы, особенно родители, а из родителей особенно я — вообще тупой зануда. И все время со своими лекциями, словно могу его, такого умного, чему-то научить.

— Нет, ты не понял, — я снова посмотрел ему в глаза. — Убьют — это значит без «сэйва» и «рестарта», понял? И тогда вам тоже… все. Это ты понимаешь? Все погибнут: ты, мама, Сашка, Майк. Все. Поэтому я хочу, чтобы ты сам себе все это объяснил, не я. Сам себе скажи: у меня нет второй попытки, я не могу что-то пообещать — и не сделать. Даже если я не хочу убивать психа — я должен это сделать, потому что иначе он убьет кого-то из нас.

— А что я должен делать?

Теперь уже он в глаза мне уставился. Глаза у него, к слову, разные — один глаз голубой, а другой зеленый.

— Вон тот проход между домами и витрины справа видишь? — я показал пальцем в сторону берега. — Где синяя вывеска и во-он туда, до следующего причала?

— Вижу.

— Оттуда никто не должен выйти, пока мы с Майком будем на большой яхте. Любое тело, которое появится в этом секторе — цель. Ты должен навести прицел ему в середину груди и выстрелить, лучше всего два раза. Здесь дорогие охотничьи патроны, они убивают как надо, но лучше перестраховаться, понял? В середину груди.

Пусть это обдумает, пусть осознает что делает. Пусть сообразит, наконец, что психов мы вынуждены именно убивать, что это не игра с пиксельными врагами. И что не убивать мы не можем, иначе нам конец. Мы выживаем.

— Давай, готовься. Майк, — повернулся я к нашему главному мореходу. — Держи.

Майку достался короткий дробовик «фабарм» со складным прикладом, который установил уже я вместо просто пистолетной рукоятки, и с четырнадцатидюймовым стволом. Пять патронов влезает в магазин, если «магнумы» не пихать, шестой в ствол. И в узких местах он вполне разворотистый.

— Патроны даю для спортинга, — сдвинул я ему по столу несколько коробок. — На таких дистанциях, что могут быть внутри яхты, мелкая дробь убьет кого угодно, но больших разрушений не наделает…

— Там нечего рушить, — Майк подвинул коробки мне. — Я знаю где чувствительные места, так что туда стрелять не буду. И не думаю, что на борту вообще кто-то есть. Дай нормальную дробь.

Я пожал плечами и заменил патроны для стрельбы по тарелочкам патронами для стрельбы по глухарям — вроде как и нашим, и вашим. По отечественному стандарту «единичкой», четыре миллиметра. Я ее в запасах для «домашней самообороны» как раз и держал. Нет, понимаю, что все это выглядело для среднего человека глупо и смешно — так вооружаться и запасаться патронами на тихом и безопасном Коста-дель-Соль, но вот сейчас бы тоже все так же думали? Или все же нет?

Так, теперь я сам. Четыре магазина с «сабсониками» в «лифчик», оставшийся еще с тех времен, когда требовался по работе, глушитель на AR15, «глок» в кобуру на пояс. Все, готов. Рации… у меня их всего две штуки, туристические болталки, но нам хватит. Одну Яреку, другую мне, мы с Майком и так друг друга услышим, все равно будем рядом. Наушники, активные, все тихое станет громче, а громкое — тише. У меня их три пары, хватило на всех. Майк свои, понятное дело, оставил дома.

Так, теперь Янина меня зовет, лицо злющее. Что не так? Хотя догадываюсь.

— Ты с ума сошел?

— Детализируй.

— Зачем ты приплел ко всему Ярека?

— А что?

Я знаю «что», но пусть скажет.

— Мне это не нравится.

Вот так. Мир провалился в задницу, мы выживаем, но ей не нравится. Интересно, это отрицание реальности или привычки сильней? Я не могу понять как можно «стараться держаться подальше от оружия» когда вокруг вот такое. Но у нее как-то в голове все укладывается. Причем комфортно и не толкаясь боками. Думаю, что в этом как-то задействована пресловутая «женская логика», иначе не объяснить.

— Что именно? — уточнил я.

— Зачем ты дал ему оружие?

Угадал. Впрочем тут трудно было не угадать.

— Чтобы он мне помог, — объяснил я лаконично.

— А без оружия помогать нельзя?