Выживатель

А еще эти самые психи. Нашумели мы, постреляли, поорали, теперь бежим, из четверых двое ранены, а двое перегружены. Самая добыча для них, если они здесь есть. Если есть.

Только потом, позже, когда мы уже вломились в оказавшийся закрытым, опустевшим и даже выставленным на продажу, «Уинн-Дикси», когда забрались за ряды опустевших полок, закрывающих нас от витрин, лишь тогда я сообразил, что противник был от нас достаточно далеко. Мы все же убегали от него не пешком и не на машине даже, а на вертолете, пусть и аварийно снижавшемся. И только теперь услышали звук автомобильных моторов. И этот звук приближался.

— Замерли все, — прошептал я. — Не дышим даже.

Сам я в это время закончил заматывать бинтом из индпакета бедро Марку. Рана была серьезной с виду. Не знаю, задета ли кость, но разворотило мясо изрядно, там где пуля вышла, и идти он точно не мог, придется его тащить. При этом ему, как и Рику, повезло — попала в него пуля автоматного, похоже, калибра, а не пятидесятка с ее чудовищной мощью — он бы тогда сразу же без ноги остался. Но хамвики били нам в лоб, спереди, не взяв верного прицела, а когда вертолет сменил курс, то стрелки на них, скорее всего, не сумели достаточно быстро повернуть башни — тяжелые они, а вертолет был близко, то есть скорость смещения цели была высокая. Поэтому их пули сначала прошли или выше, время от времени попадая в верхнюю часть машины и винт, наверное, или ниже, а потом, после маневра, вообще мимо. А вот подранить наших людей сумел кто-то другой, стреляя откуда-то со стороны правого борта. И стрелял он, как мне по звуку показалось, из чего-то вроде М249, то есть легкого пулемета под автоматный патрон.

Как бы то ни было, но «везение» в данном случае понятие относительное, а сейчас Марку было плохо. Жгут с ноги я снял, но кровь все равно медленно сочилась сквозь бинт. Оборакумо помогал бинтоваться Рику — у него пуля прошла через руку и по касательной пробила еще и грудную мышцу, так что как боец он уже никуда не годился, так что из четверых в строю осталось двое. Марку я вколол два миллиграмма морадола, Рик от укола отказался, сказал, что привык ко всякому. Судя по тому, как он держался, верить ему стоило. Экстремал.

Звук моторов доносился издалека, он уже не приближался. От вертолета до супермаркета, в котором мы укрылись, метров триста, не меньше, мы и слышим его так хорошо лишь потому, что вокруг полная тишина, так бы вообще не разобрали. Но это они, те самые два хамви, это можно по звуку определить, он у этой машины довольно характерный. А может и не два даже, я слышу только, что моторов больше одного.

И да, надо увидеть что они делают. И вызвать помощь.

— Ждите здесь. Уилл, ты в обороне.

— Да, сэр.

Скрываясь за полками, я направился к фасадным окнам магазина, тем, что выходили на «Макдоналдс». Ближе к окнам вообще лег на пол, прикрываясь невысоким, в полметра всего, парапетом, подполз ближе. Стекла были частично заклеены большими объявлениями о продаже здания, но именно что частично, так что осторожность не помешает.

Пришлось искать место, с которого можно разглядеть вертолет на стоянке — мешали деревья, «Макдоналдс», машины. Нашел, но виден был совсем узкий сектор, в который попал сам вертолет и одна из машин, стоящая возле него. Вскинул автомат, глянул в прицел — вижу двух человек в знакомом армейском сером камуфляже, один стоит, оглядываясь, второй залез в «хьюи». Взялся за бинокль — изображение еще приблизилось, стали видны детали.

Нет, это не военные, военные все умерли… или эквивалентно. И тут даже не логика подсказчик, я просто их вижу — эти не похожи, просто выжившие, надевшие форму. Взяли из запасов национальной гвардии со всем остальным, включая эти самые хамви — именно в Андерсоне их должно было много стоять.

Тот, что забрался в вертолет, выбрался наружу, что-то сказал второму, показывая, кажется, на дыры в фюзеляже. Дымить машина уже прекратила, пожара не случилось, но не думаю, что этот «хьюи» когда-то еще полетит.

Так, и что дальше? С акогом я эту парочку прямо отсюда смогу свалить, триста метров — дистанция простенькая, не промахнусь, к тому же они явно без бронежилетов, их плейт-карриеры выглядят пустыми, без пластин. Не готовились они к войне, по каким-то другим делам катались, мы просто столкнулись. Точнее — они на звук приехали, как мне кажется, звука от нас было много. Только опять же вопрос: а в нас зачем было стрелять?

Нет, стрелять в этих двоих я не буду, понятное дело. Раскрою позицию, а потом два хамви прошибут этот стеклянный и картонный магазин во всех направлениях, перемалывая его содержимое в труху вместе с нами. И мы вообще не воюем ни с кем, мы спасаем, поэтому даже на прямую агрессию отвечаем лишь в порядке явной самообороны, то есть я буду стрелять лишь тогда, когда меня найдут. А пока бы мне лучше отсюда просто сбежать. Да и здравый смысл подсказывает, что четверо пеших, из которых двое небоеспособны, никак не противники для бронированных машин с крупнокалиберными пулеметами. Как минимум двух машин.

Но глушитель на свою М4 я все же надел. На всякий случай.