Выжившая из Ходо. Наследница некромантов

Каждую свободную минуту я старалась заглянуть в книгу, которую дал мне Дэ-Хой. Шон косился на мои потуги чтения на эльфийском, но ничего не говорил. Мне казалось, что ему было интересно, но сам он в этом не признавался. Эльфийские лекарства, которые дал Ян-Лин, подошли к концу. Рана все меньше беспокоила меня, но слабость окончательно не прошла. И эту слабость я не могла себе позволить.

Вечером третьего дня мы вышли к горе. Стэндиш оглядел поросший лесом склон и едва различимую тропу, которая по спирали огибала гору, и негромко спросил:

— Уверена, что хочешь туда идти? У тебя всего лишь пятый ранг, эльфийская искра и раны. Если ты не совладаешь с эльфийской  магией там, сюда сбежится половина Рибена.

Я уверенно ответила:

— Совладаю.

Внезапно его поддержал Тьен:

— Это сильное место. Сильные духи. Злые. Будет сложно.

Я коротко улыбнулась:

— Мне не придется никого укрощать. Он или согласится или нет.

С этими словами первой начала подниматься на гору.

Сначала мы увидели ворота. Я оглядела два красных столба, и вскинула голову, чтобы рассмотреть две такие же алые поперечные перекладины над своей головой. Священная веревка давно истлела, а храм за воротами – обветшал. Дверей в нем не было, стены и крыша зияли прорехами.

Я обернулась к своим друзьям и попросила:

— Останьтесь здесь и, что бы ни случилось, не заходите за ворота.

Шон смерил взглядом красные столбы и спросил:

— Это – ворота? А где створки?

— Это рибенское святилище. На входе всегда подобные ворота, - снисходительно пояснила я. - Они так и должны выглядеть. Вы меня поняли? Ни шагу за них!

— Что бы не случилось... – задумчиво сказал Винсент. – Ты не уверена в успехе?

Я с досадой ответила:

— Сказала же, он или согласится, или нет. А может, и не откликнется на мой зов. В любом случае для вас ступать на священную землю во время ритуала опасно. Особенно для тебя, Рэйман.

Святой равнодушно пожал плечами:

— Я не боюсь рибенских духов.

Пришлось сказать ему правду:

— Если дух откликнется, и ты ступишь на эту землю... Он попытается тебя убить.

Охотник нахмурился. Несколько мгновений он изучал мое лицо, а затем в его взгляде мелькнуло недоверие:

— Убить... Ты...

— Почему именно его? – прозорливо спросил Ястер.

Я резко отвернулась и сказала:

— Не важно. Для вас там тоже опасно. Оставайтесь здесь.

Я шагнула к воротам, и Святой бросил мне в спину:

— Потому что это я оборвал его жизнь, верно? Ты хочешь призвать дух Соджи Мисуто.

Охотник  схватил меня за плечо и развернул к себе. В серых глазах полыхала ярость:

— Это безумие! У тебя не хватит силы. И он не простит. Мы с тобой сейчас заодно, и у тебя договор с моим псом...

— Он уже не пес, – холодно ответила я. – Вот именно – договор. Если не хватит силы, призову другого. Я знаю, что делаю.

— Эльфийская искра может помешать тебе.

— Вот и проверим.

Стряхнув его руку с плеча, я поспешно шагнула за ворота. Охотник заковыристо выругался на трех языках сразу. Я усмехнулась и вытащила из ножен катану духа. На вытянутых руках я пронесла ее по тропинке мимо останков каменных лисиц. Ступени заскрипели, опасно прогибаясь под ногами, и я поспешно шагнула под дырявую крышу. Затем я осторожно опустила свое оружие на покрытый трухой пол и отступила на шаг.

Закатав рукав рубашки, я чиркнула кинжалом по предплечью. Мир окрасился в зеленый, в нос ударили запахи тления. Брызгать на лезвие катаны эльфийскую кровь я побоялась, поэтому сразу вытащила окарину и поднесла ее к губам.

Играть пришлось долго. В музыку я вкладывала всю свою силу, всю свою душу. Я чувствовала, как струятся вокруг меня зеленые нити, связывающие иной мир с нашим. Ощущала демоническую силу Тьена и связывающее его заклинание. Оно исказилось, но прочно сплелось с магией Договора и продолжало держать его. Это вызвало во мне глухую, безотчетную злость. И на это чувство откликнулся тот, на чье появление я уже перестала надеяться.

Сначала я увидела, как дрогнула толстая зеленая нить. А затем ткань мироздания расступилась. Передо мной вспыхнул огромный сгусток зеленого света. Я медленно опустила окарину. Голова кружилась, слабость накатывала волнами. Ноги подкосились, и я рухнула на колени перед катаной духа.

— Учитель Соджи, – выдавила я и протянула руку.

Я была в чужом теле. В моих жилах больше не текла кровь рибенцев. Только душа и темная искра связывали меня с прошлым. Я не была уверена, что мне ответят. Но близость того, кто когда-то воспитывал и учил, вызвала тоску и горечь. Дух подался вперед, но вместо того, чтобы позволить коснуться себя, ринулся вперед и слился с моим телом.

Зеленое сияние окружило меня. Я послушно открыла сознание, позволяя духу считать мои воспоминания. Рассказывать о том, что произошло, было слишком долго. Я чувствовала ярость и боль духа, когда он видел моими глазами смерть рода. А еще всем своим существом я чувствовала отвращение, которое он испытывал к золотистому пиону внутри меня. И меня саму едва не выворачивало наизнанку.