Выжившие

— Как же так?! У нас и женщины, и дети, и старики в соседнем вагоне! Как мы такой толпой сможем выбраться из города, не привлекая ничьё внимание?! А вы подумали о тех, кто сейчас сидит где-нибудь в квартире и ожидает ВАШЕЙ помощи. Голодные, исхудавшие и обескровленные этим адом, они надеются на ВАС, а вы, вместо того, чтобы спасать, обрекаете их на смерть!

— Это не моя воля! Таков приказ свыше и от меня ничего не зависит. Наша задача передать всем, до кого мы сможем добраться, что из города надо уходить. Что насчёт остальных… вы думаете, я хочу их смерти?! — с тяжёлым лицом лейтенант сквозь зубы процедил всё, что думает об этом и о самом приказе.

Мне показалось странным поведение Сёмы, с гневом уставившийся на стоящего в выходе солдата. Чего это он? Он их знает?

Я проследил за его взглядом и ещё пару секунд не мог понять что к чему, пока не заметил торчащую за спиной установку. Что-то знакомое! Но где я это видел?

"Минутку! А где сама ракета?!" — мой мозг поразила догадка, в которую я с трудом верил.

— Тогда, скажите мне, пожалуйста, лейтенант, сколько таких групп как вы ходит по городу и извещает людей? — сказал я, бесцеремонно вклиниваясь в разговор.

— Больше десятка. — Сказал он.

— Тогда ещё два вопроса вопрос. Какую территорию вы уже обошли? — не унимался я, всё больше стараясь выведать нужную мне информацию.

— Восток, центр города…

— Погодите, где вы были примерно 9 дней назад?

— К чему вы клоните, молодой человек? Я уже устал от ваших вопросов! У нас сейчас другая задача, нежели отчитываться перед вами.

— Просто. Ответьте. На. Мой. Вопрос. — По слогам произнёс я, так как тоже начал заводится.

— Это так важно?

— Да.

— На, смотри. — Он расстегнул кармашек на разгрузке и вынул карту, обозначающую их пройденный маршрут. Синяя линия, начерченная ручкой, петляла из стороны в сторону, было много зачёркнутых домов и административных зданий. Но меня интересовало другое.

— Что ты ищешь? — спросил меня Герман, выражая обеспокоенность над моими действиями.

— Сейчас всё поймёшь! Нашёл. Смотри! — я указал ему на зачёркнутую точку, которая была нам всем хорошо знакома. Герман не поверил своим глазам, посмотрел на карту, потом на стоящих перед ним людей, потом снова на карту и так ещё несколько раз. Догадался?

— Да вы просто лживые ублюдки! — вдруг разорался он, тыкая на них пальцем и почти пуская пену изо рта.

— Какого хрена?! — схватил его Алекс за плечи и попытался всех успокоить, но от этого Герман ещё больше распалялся.

— Может, поясните, что к чему? — поднял лейтенант на меня свой вопросительный взор.

Я скинул куртку на койку и задрал мастерку до плеча и продемонстрировал большой шрам, оставшийся мне от той самой битвы.

— Что? Ничего не понятно? А я думал у военных хорошая память на тех, кого они хотели отправить в могилу. Это же вы подорвали тот торговый центр? — я заметил вмиг стушевавшихся людей за их командиром, а сам он сохранял холодное спокойствие, — Ваши слова расходятся с вашими действиями, товарищ лейтенант. Сначала вы говорите, что всеми силами спасаете людей, а потом бесчеловечно подрываете этаж? Что-то не вяжется, не находите? — сплюнул я на пол на последних словах.

— Что… не понимаю… — попытался он включить дурочка, но я заметил его взлетевшие до небес брови и лишь удостоверился в своей правоте.

— С чего бы нам вообще вам верить, если вы так поступаете?

— Я говорю правду! — снова начал он, но стоящие рядом люди потянулись к своему оружию, и это заставило его замолчать.

— Вам здесь не рады. Уходите. — Могильным голосом произнёс Алекс и указал на дверь.

Солдаты, стоящие поодаль не собирались слушать наше предупреждение дважды и развернулись к выходу. Как бы я не хотел выместить свою злость, но до меня тоже доходило, что мешать им — ошибка. Пусть уходят и предупреждение своё с собой заберут!

На выходе из вагона, когда трое его подчинённых выпрыгнули, сам мужчина с двумя звёздами на погонах остановился и повернул голову в нашу сторону.

— Я сказал правду и через три дня здесь камня на камне не останется. Если вам дорога жизнь — уходите отсюда. Наша часть организует эвакуацию за Талажским шоссе на третьем километре. Если вы туда доберётесь в течение этих трёх дней — мы доставим вас в безопасное место. А насчёт того случая… я приношу свои извинения. — Он не сказал больше ни слова, выпрыгнул наружу и удалился со своими бойцами в сторону города.

Я смотрел ему вслед и видел, как он опустил свои плечи под грузом новой ноши, которую он сам на себя и взвалил. Его печальное лицо говорило, что он искренне раскаивается в содеянном, и те слова про извинения не были ложью.

— Есть у кого сигарета? Ужасно хочу курить.

***

— А не перегнул ли ты палку? Мне не кажется, что он соврал. И если это правда, то…

— Я знаю! Просто… погорячился. С кем не бывает? — я затянулся смолистой сигаретой и выпустил струю дыма в воздух. Холодный ветерок подхватил её и изничтожил едкий дым. Через пару секунд от него не осталось и следа.