Выживший 2

Один из кораблей полностью остановился для обследования того, что осталось от уничтоженного корабля, а вот третий развернулся и открыл по нам огонь уже не оружием, которое должно просто вывести корабль из строя, а полноценным оружием, созданным для уничтожения. К счастью, меткость была отвратительной и в следующие четыре минуты преследования в нас попало всего два снаряда из более чем десятка. Вот только наш щит смог удержать лишь один снаряд. А второй на полной мощности ударил в борт корабля, когда я пытался увернуться от него, после чего в сильнейшем взрыве исчезло больше пяти кубометров корпуса корабля, а меня швырнуло от штурвала за борт. Не будь я пристёгнут к палубе металлическим тросом, то скорее всего, на этом моя жизнь и закончилась бы. А так я повис над водой на высоте полуметра от неё на тросе. На повреждения тела от такого резкого рывка я решил не обращать внимания. Главное — выбраться обратно на палубу и вернуть управление над кораблём, который начал крутиться в разные стороны, лишившись контроля над штурвалом. Я почувствовал, как вода пыталась нормализовать положение корабля, явно управляемая Мирой. Только благодаря этому я и не летал на тросе как букашка.

С трудом, но мне удалось затянуть себя обратно на борт корабля и сразу же схватить штурвал телекинезом. Он у меня был не столь сильный, как хотелось бы, но стабилизировать немного корабль удалось, и лишь когда я уже сам смог добраться по ходящей из стороны в сторону палубе до штурвала, удалось нормализовать полноценно курс корабля.

За прошедшие с момента попадания полторы минуты противник подошёл к нам почти вплотную. Лишь то, что мы продолжали двигаться на волне, не позволило ему подойти к борту. Стоило нам стабилизировать курс — и я открыл огонь по кораблю из артефактов с низкотемпературной плазмой. Только если у нас в поножах были копья плазмы, то тут были целые ракеты, наверное, по размеру. Ещё в начале мы пробовали ими повредить корабли, но тогда их щиты были сильны. Сейчас оставалось надеяться на то, что накопители за время гонки у них, как и у нас, серьёзно истощились.

Так, в принципе, и произошло. Десять снарядов их щит выдержал, одиннадцатый прорвался сквозь щит, потратив больше половины энергии на прорыв. Вот только сразу же щит восстановился, и корабль отвернул в сторону от нас. Наш последний снаряд лишь подпалил палубу, которая была всего секунд за десять потушена. Но корабль передумал нас преследовать и, развернувшись, направился в сторону уничтоженного нами корабля.

— Мира, убирай волну, — произнёс я по ментальному разговорнику. — Дальше на двигателях пойдём. — Но ответа не услышал. — Мира? Мира? — Молчание меня испугало, и я, застопорив штурвал, кинулся на нижнюю палубу к месту, в котором она находилась. К счастью, Мира была жива, но она была в глубоком трансе и не воспринимала окружающий мир. Ей пришлось едва ли не слиться сознанием с водой вокруг корабля, чтобы стабилизировать его положение. — Ну твою же мать. Извини, — произнёс я и дал сильнейшую пощёчину, которую мог.

— Карл, это ты? — очнулась она от удара и сразу схватилась за щеку. — За что?

Но ответить я не смог, так как волна потеряла контроль и практически сразу обрушилась на корабль, затягивая его с собой под воду. Нас же вначале бросило к правому борту, а потом на потолок. Лишь через пару секунд мы вновь оказались на полу. Звуки при этом были соответствующие, но самое плохое — внутрь корабля хлынуло огромное количество воды.

— Потом! — крикнул я и постарался выбраться через заваленный деревянными обломками коридор обратно на верхнюю палубу.

Стоило мне открыть люк, как я увидел перед собой лежащую мачту на палубе, сломанную в нескольких местах. Но самое плохое, что она при падении упала прямо штурвал, уничтожая его в щепки. Это и почувствовалось сразу, так как корабль стал неуправляемым и его начало бросать на успокаюивающихся волнах из стороны в сторону. Честно скажу, я растерялся, когда увидел это всё. Я не был готов к подобным повреждениям корабля.

Поднявшись на палубу понял, что мы приплыли. Все три мачты были уничтожены переворотом корабля. Одна кормовая надстройка была снесена за борт также. Вообще всё, что находилось на верхней палубе, было так или иначе повреждено либо переворотом, либо падением мачт. Было кое-что и похуже. Через дыру, которую проделал наш последний противник, в корабль в момент переворота залились десятки тонн воды. Переборки, которые мы перед выходом из порта задраили, не пустили воду дальше по кораблю, но даже так мы были серьёзно накренены в сторону дыры массой воды.