Выживший Хью Гласс. Настоящая история

Согласно поэме Нейхардта и рассказу Генри Дана, лицо, шея и грудь Гласса были изодраны когтями гризли. Фредерик Манфред в исторической повести «Лорд Гризли», а затем и Майкл Панке в своем романе «Возвращенец» описывают то, как горло Гласса пузырилось красными волдырями, пропуская воздух. Остальные биографы не столь красочно описывают ранения Гласса. Так или иначе, всю правую половину тела Гласса, а также часть спины покрывали следы когтей гризли. Джеймс Климан, член отряда Эндрю Генри, описал это событие так:

«Среди этой партии был человек по имени Хью Гласс. Он был несдержан и не умел подчиняться приказам. В один прекрасный день он повстречал медведя гризли, который напал на него. Обычное дело в здешних местах. Гласс хотел залезть на дерево, но медведь смел его в сторону, параллельно нанося ему смертельные увечья. К этому времени ему на подмогу подоспело несколько человек, но они поначалу боялись стрелять из-за возможности попасть в Гласса. Наконец выдался удачный момент, и две пули попали в медведя. Зверь взревел, нанося Глассу все новые раны. Когда медведь вновь попытался атаковать Гласса, в него всадили еще несколько пуль, и мертвая туша упала на Гласса» (Джеймс Климан).

Бриджер побежал за Эндрю Генри. Выслушав сбивчивый рассказ мальчишки, Генри тяжело выдохнул и велел собрать все медикаменты, что есть. Ему тут же всучили все необходимое.

– Братья Саблетт, за мной, – приказал Генри.

Он был уверен, что, когда они придут, Гласса уже не будет в живых. Это была по-настоящему ужасная новость. Гласс был единственным человеком, которому Генри безоговорочно доверял. Спокойный и уверенный, старый траппер всегда знал, что делать. Вдобавок ко всему он знал язык пауни, умел охотиться, разбирался в растениях… По дороге к зарослям малинника Генри мысленно перечислял все достоинства погибшего траппера.

– Как он? – поинтересовался Эндрю Генри при виде Фицджеральда, сосредоточенно разглядывающего распластавшееся на земле тело. Понять, жив еще Гласс или нет, было сложно.

– Жив, – коротко отрапортовал траппер.

Братья Саблетт распаковали все, что у них было из медикаментов, и принялись оказывать первую помощь. Бриджер помогал. Он стал хорошо разбираться в растениях, поэтому быстро притащил все, что могло пригодиться для заживления ран. Самые глубокие следы когтей зашили грубыми стежками. Все тело Гласса было изломано и искромсано. Как он все еще продолжает дышать, было неясно.

Тушу медведя освежевали. Развели костер на той же поляне и принялись пировать. Все присутствующие мысленно благодарили Гласса за такой ужин. Да и еще за многие недели отличного вяленого мяса тоже. Вслух никто этого, естественно, не произносил. Трапперы стыдились собственных мыслей. С другой стороны, каждый ведь сам за себя. Они не в ответе за чужие жизни.

Эндрю Генри, равно как и остальные члены отряда, был уверен в том, что Гласс не переживет этой ночи. Когда наутро оказалось, что Гласс еще жив, Генри пришлось судорожно решать, что делать дальше. Мысль о том, чтобы ждать смерти Гласса еще один день, он отмел сразу. Оставить его здесь? Генри вспомнилось, как Гласс говорил о малодушии. Такие не выживают на Диком Западе. Нужно жить по человеческим законам, иначе все завтра каннибалами станут. Это уже даже не про хищников, про насекомых каких-то…

– Погрузите его на шкуру медведя, укройте, и двое человек будут его тащить. Будете сменяться каждый час, – заключил Генри.

Несколько дней пути по пересеченной местности Гласс, к удивлению всех, пережил. Раны начали гноиться, его бил то жар, то озноб, он не мог говорить, да и шевелиться, но он продолжал дышать, а сердце его стучало еще быстрее, чем раньше.

Если поначалу решение Генри все восприняли как должное, то через пару дней число недовольных перевалило за половину.

– Мы не в ответе за жизни других. Он знал, на что идет. Такое могло случиться с каждым, и это не значит, что нас всех нужно похоронить рядом с Глассом, – говорили трапперы.

В чем-то они были правы, но оставить еще живого человека умирать означало подорвать дух отряда. Это убило бы их быстрее, чем необходимость тащить за собой Гласса.