Выживший на адском острове

– Вы думаете, это и есть снаряд-ракета?

– Похоже, очень похоже, только разобранный. Три отсека, пороховой заряд, цилиндр для топлива и реактивного двигателя. Все это в гильзе, дальше – боевая часть необычной конструкции и размеров.

Бергер спросил:

– Неужели этот адский снаряд производится у нас?

– Скорее, собирается, а комплектующие завезены заранее. Что ж, грамотное решение, никто и не подумает на патронный завод. Если бы не это крушение…

В принципе новый снаряд скопирован с реактивного снаряда «БМ-13» «Катюша». Только пиропатрон, запускающий «БМ-13» по направляющей, заменен пороховым зарядом для ствола артиллерийского орудия. Он выстреливает снаряд как обычный, затем срабатывает реактивный двигатель, питающийся запасом топлива. «БМ-13» имеет осколочно-фугасную боевую часть. На схеме мы видим нечто похожее. Разница в пороховом заряде, питании двигателя и в калибре. Если у «Катюши» калибр 132 миллиметра, то у германского орудия – более трехсот, то есть почти в три раза больше.

Дальше сам снаряд. У «Катюши» он в длину примерно метр сорок, здесь – примерно метр шестьдесят. Больший диаметр отсека ракетного двигателя позволяет пролететь снаряду расстояние в восемьдесят с лишним километров, тогда как «БМ-13» бьет на восемь с половиной километров. Но главное – это головная часть. У нее необычная форма: цилиндр с конусом под углом сорок пять градусов. И внутри боевой части какое-то неизвестное нам взрывчатое вещество. Очевидно, если головную часть сделать осколочной, то поражающая способность германского орудия значительно возрастет. Представляете ураган с тысячью осколков? Но я могу и ошибаться, изделие имеет лишь внешнее сходство с реактивным снарядом «М-13». Но даже если это так, то реактивный двигатель у этой штуки должен быть. И точно – во втором отсеке. Поздравляю, Ральф, поздравляю, Пауль. Один вопрос. – Биккель взглянул на Тойера: – Кто-то из специалистов цеха видел тебя?

– Нет! Иначе меня взяли бы еще до вашего приезда.

– Тоже верно. Значит, товарищ Бергер, теперь следует установить наблюдение и за дополнительным цехом, а лучше – за всем патронным заводом. Именно оттуда гитлеровцы повезут снаряды ко второму орудию. На железной дороге у тебя есть свой человек, теперь надо не упустить момента, когда снаряды доставят на полигон.

Бергер вздохнул:

– А что это даст, майор? Ну, увидим мы, как придет вторая пушка, как вывезут с завода снаряд. Все это под охраной. В результате обстреляют Ургедон и погибнут еще двести заключенных. А потом начнут строить еще какой-нибудь объект или просто завезут людей, чтобы испытать осколочный снаряд, либо выставят баржи и выстрелят в море. Остановить фашистов мы не сможем.

– Ну, это еще бабушка надвое сказала.

– Ты сегодня настроен использовать русские поговорки.

– Они лучше всего помогают сформулировать мысль.

– И что значит это выражение?

– Сомневаться в чем-либо.

– Вы сомневаетесь, что фашисты уничтожат объект на Ургедоне?

– И это тоже. – Майор повернулся к Тойеру: – Ральф, можешь идти отдыхать, завтра у тебя трудный день, завод придется восстанавливать собственными силами и как можно быстрее. Отдохни, пока есть такая возможность, и лично к пристройке – больше ни ногой.

– Даже если возникнет возможность?

– В любом случае. Тебе сейчас повезло. Больше так рисковать нельзя.

– Понял.

Тойер ушел.

Биккель указал на лист с чертежом:

– Сожги его, Пауль.

– А разве он не понадобится?

– Я все запомнил и сделаю чертеж по всем правилам.

– Да, только как его передать в Москву?

– Передам. В среду прибывает связной из Центра. Я знаю его, так что ошибки не будет. Если Москва решила послать сюда связного не из Разведуправления РККА, а из Четвертого управления НКВД, которое занимается диверсионной работой в тылу врага, значит, у нас будет дополнительная информация и, возможно, конкретное задание. Тебе надо в среду быть в Ольденхорсте. С таксистом. Будьте на Зендерплац, возьми с собой деньги, сделаешь покупки. Но с площади никуда не отлучаться, можешь понадобиться для переговоров со связным.

– В какое время мне следует быть в Ольденхорсте?

– Связной должен прибыть в аптеку Ильзы где-то в районе полудня. Но это неточное время, так что тебе со Шпором надо быть на площади в 9.40–10.00! Если понадобишься, пошлю за тобой электрика Брунса, он по моей заявке будет осматривать проводку в аптеке.

– Понял.

– Все, я пошел.

– Счастливо!

В 22.35 майор Биккель уже принимал душ в офицерской гостинице, где кроме него проживал лишь один командированный капитан службы тыла.

На следующий день, во вторник, Биккель вернулся в Ольденхорст. По пути в часть заехал в аптеку.

Кребс с радостью обняла его:

– У вас в полку проверка, полеты отменены.

– Так и должно быть. Но полк – полком. Завтра в районе полудня сюда прибудет связной. Давненько я не видел Диму Скворцова, сейчас он – капитан госбезопасности, по-армейски – подполковник.

– Тебе не кажется, – спросила Кребс, – что аптека – не самое лучшее место для встречи?

– Это выбор Москвы.

– Но сюда могут в любое время зайти люди.

– А твоя канцелярия со складом?

– А если полиция?

– Повод?

– Повод у них всегда найдется.