Выживший: Рассвет

– Да. И потому что эта точка максимально удалена от фронта со всех сторон, – добавил Анарей, подкрепив своим мнением мою точку зрения. Я мысленно поблагодарил его за это.

– Что делаете вы? – спросил Миолин.

– Строим. Так же, как и Рассвет. Если есть желание – при разумном сопровождении мы могли бы даже показать.

Миолин смотрел на меня, как на идиота, но встряхнул головой и спросил:

– Показать? Чтобы я поехал в Рассвет сам?

– Нет ничего лучше увиденного собственными глазами. А вы чего-то боитесь?

– С моим окружением мне всегда есть, чего бояться, – ответил правитель Пакшена. – Если ты не против, Бавлер, я поверю тебе на слово, что у тебя в Рассвете все спокойно и хорошо. Мои представители отчасти видели твой город. И он им понравился. Если ты хочешь сделать селение на моей земле, расширить и улучшить Бережок с привилегиями для твоих людей – я возражать не буду. Если ты построишь селение полностью.

– Договорились, – кивнул я. – Выгодно будет всем. Люди, которые всеми силами хотят сбежать от войны, получат возможность перебраться в Бережок или ко мне. А затем – вернуться обратно. Если что – я никого не держу. У меня все свободны.

Миолин поерзал, точно было еще что-то, чего он хотел сказать, но до сих пор не мог собраться с мыслями.

– Так… так-так-так, ты! – он обратился к солдату, что неслышно стоял за нашими спинами. – Писаря зови. Документ составим.

Я предполагал, что документ будет касаться очередного этапа отношений Пакшена и Рассвета, но все оказалось не так просто. Писарь прибыль, взяв с собой несколько свитков. Вид его был до крайности недовольный. И вскоре выяснилось, почему:

– Бумаги и так почти нет, кожи почти нет, а вы изволите опять указы писать.

– Так что же, без указа обойтись? – нахмурился Миолин.

– У нас в запасе бумаги – двадцать свитков. Вчера был двадцать один, – писарь покосился на меня: – День добрый.

– Добрый, – недоверчиво проговорил я. – У вас со всем тяжко?

– Наша задача – закончить войну победой и как можно скорее.

– Не боитесь, что победа над Мордином приведет к новым атакам других соседей?

– Нет, Бавлер. Мы пойдем так далеко, как только можно. Но нам нужны машины. Без них нет резона что-либо предпринимать.

– Защиту для солдат? – предложил я. – Все, что угодно, если с выгодой будет обе наши стороны.

Миолин улыбнулся, точно собирался проглотить все вокруг.

– Вот это я понимаю – подход. Писарь! Вон! Стража! Найти в лагере двух человек, которые знают лейтенанта Горона. Чтобы он впустил их внутрь.

Я слушал и не понимал – неужели он надеется, что всего лишь словами он сможет передать форт капитану Анарею? Но похоже было, что Миолин действительно в это верил и полагал, что несколько человек смогут перевести форт из одних рук в другие.

Через десять минут нашлись люди, которые действительно знали Горона. И Анарея тоже знали прекрасно – служили вместе несколько лет тому назад. Им Миолин, предварительно убедившись в том, что это действительно те самые люди, а не просто так присланные, поручил передать Горону его слова.

А затем всех нас отправил в сторону форта:

– Когда крепость станет нашей окончательно – раз уж Горон вам так не нравится, – добавил он, – тогда возвращайтесь к себе. Мои люди будут ожидать вас в Бережке. А! Момент еще такой: что ты хочешь делать с пленными? – спросил меня Миолин.

– Работать будут, – ответил я.

Правитель остался доволен ответом, и мы вышли.

– Ну ты и… – тихо проговорил Анарей. – Похлеще Конральда будешь! И Кирота тоже. Тот еще торгаш, знаешь свою цену.

– Я знаю цену, которая будет приемлема Рассветом, – предвкушая новые приобретения, проговорил я. – Дело не в том, что цена приятна мне. Все должно быть на пользу людям. Отправить еще леса Пакшену – вполне можно. И семян добавить, чтобы у них свой рос. Иначе мы так все сведем им в угоду.

Дальше мы отправились молча. Выбранные в качестве гонцов солдаты временами заводили разговор ни о чем. Они не ощущали, как я, никакого предвкушения, ничего приятного они тоже не видели в своем походе, кроме как возможности размяться, которой в тесном лагере у них не было.

Анарей попытался было завести с ними разговор, но те вежливо отказались:

– Не то время сейчас разговоры вести. Хотя вы вроде бы как и союзники, но вас три месяца тому назад еще не было, а теперь – опора нашего правителя. Не сочтите за грубость, но те, кто остался верен Пакшену, не доверяют тем, кто ушел в вашу сторону.

Мы с капитаном переглянулись – мнений бывает много, только вот такого мы не ожидали. И все же прошли с бойцами в обход Ничков.

В селении уже не было ни дворян, ни их охраны, но запах беженцев убрать было очень сложно. К моему удивлению на окраине деревни я увидел еще несколько палаток. Люди все еще бежали, несмотря на все старания Миолина.

Их я оставил на потом. Впереди был форт – правда, даже своих стрелки, высыпавшие на стены, близко не подпустили.

– Их слишком много, – прошептал Анарей. – Здесь что-то не так.

Я потянулся за ножом, но внезапно на стене показался Горон:

– Какие люди! – крикнул он нам, присмотревшись получше, а потом упер руки в бока и скомандовал: – Лучники!