Выживший: роман о мести

А в данную минуту – трусил особенно: навстречу несся галопом разведчик, а это могло означать что угодно. С тех пор, как сошел снег, пауни вместе с бродячим отрядом арикара сновали вверх-вниз по всей Платте, и сейчас лейтенант боялся любой вести.

Разведчик, седой Хиггинс, чуть не врезался в строй и натянул поводья у самых конских морд.

– Там человек! Сюда идет, через холм перебирается.

– Индеец?

– Не знаю, лейтенант, я близко не подъезжал.

Джейкобс чуть было не дернулся отправить с Хиггинсом сержанта с двумя солдатами, однако нехотя решил, что ехать надо самому.

У края возвышенности одного солдата оставили с конями, сами поползли вперед. Глазам открылась широкая долина Платте; в полумиле маячила одинокая фигура – кто-то спускался с ближайшего взгорья над речным берегом.

Лейтенант Джейкобс направил на путника бинокль. Одет в оленью кожу, лица не видно, зато ясно видна большая борода.

– Чтоб мне провалиться! – удивился лейтенант. – Белый. Откуда он тут взялся?

– Не из наших, – вставил Хиггинс. – Дезертиры – те идут в Сент-Луис.

Незнакомец шел спокойно, опасности ему не грозили и выручать его было не нужно. Видно, потому лейтенант Джейкобс и решил проявить благородство.

– Вперед. Посмотрим, что за человек.

* * *

Майор Роберт Констебл – хоть и поневоле – был представителем уже четвертого поколения Констеблов, выбравших военную карьеру. Его прадед, офицер Его Величества Двенадцатого пехотного полка, сражался с французами и индейцами, дед – верный фамильному занятию, если не суверену, воевал с британцами как офицер армии Вашингтона. Отцу не повезло: для американской революции он оказался слишком юн, для англо-американской войны 1812 года – слишком стар. Не имея шансов снискать воинской славы, он сделал все, чтобы дать такой шанс сыну. Юный Роберт мечтал о юриспруденции и уже мысленно примерял на себя судейскую мантию, однако отец решил, что крючкотвор в семье не нужен, и с помощью знакомого сенатора устроил сына в Вест-Пойнт. За двенадцать унылых лет Роберт Констебл шаг за шагом поднялся до звания майора; жена еще десять лет назад утомилась ездить с ним по гарнизонам и обосновалась в Бостоне (поближе к любовнику, знаменитому судье). Когда генерал Аткинсон и полковник Ливенворт отбыли зимовать на восток, майор Констебл принял временное командование фортом.

Вверенные ему силы включали триста пехотинцев (половина – недавние иммигранты, половина – недавние арестанты), сотню кавалеристов (и всего полсотни коней) и дюжину ржавых пушек. Он считал себя полновластным повелителем форта и не упускал случая выместить на подчиненных застарелое недовольство своей участью.

Майор Констебл, сидя за огромным столом, смотрел на введенного к нему потрепанного траппера, которого спас лейтенант Джейкобс.

– Мы нашли его на Платте, сэр, – выдохнул Джейкобс. – Он выжил после нападения арикара на северной развилке.

Лейтенант Джейкобс, лучась от осознания собственного героизма, ожидал неминуемых похвал и почестей. Майор Констебл едва удостоил его взглядом.

– Можете идти.

– Идти, сэр?

– Идти. – Глядя на лейтенанта, недоуменно застывшего на месте, Констебл отмахнулся от него, как от комара, и рявкнул: – Пошел прочь!

Повернувшись к Глассу, он спросил:

– Вы кто?

– Хью Гласс, – ответил тот искалеченным, под стать лицу, голосом.

– И зачем вы околачивались на Платте?

– Я везу послание для пушной компании Скалистых гор.

Упоминание пушной компании пробудило в майоре интерес. Будущее форта Аткинсон – а значит, и самого майора – зависело от коммерческого успеха пушной торговли: в краю необитаемых пустынь и непроходимых скал коммерция оставалась единственным стоящим делом.

– Из форта Юнион?

– Форт Юнион оставлен. Капитан Генри перебазировался в старую факторию Мануэля Лизы на реке Бигхорн.

Майор подался вперед. Всю зиму он добросовестно отправлял отчеты в Сент-Луис – обыденные донесения о дизентерии в полку или нехватке коней, – и вот наконец стоящая новость! Спасен траппер! Оставлен форт Юнион! Основан новый форт на Бигхорн!

– Велите принести горячий обед для мистера Гласса, – бросил он адъютанту.

Целый час майор забрасывал Гласса вопросами о форте Юнион и форте на Бигхорн, о видах на коммерческий успех предприятия.

Гласс старательно избегал упоминаний о собственных делах, погнавших его прочь от западных земель, и лишь под конец задал вопрос.

– Не был ли тут один с верховьев Миссури? С кривым шрамом у губ? – Гласс очертил пальцем воображаемый шрам в виде рыболовного крючка.

Майор Констебл пристально вгляделся в лицо Гласса.

– Не был…

Гласс подавил разочарованный вздох.

– Не был, а есть, – добавил майор. – Драка в салуне, приговорен на выбор к тюрьме или армейской службе, выбрал армию.

Гласс постарался не дрогнуть лицом и не выдать ликования.

– Насколько я понимаю, вы его знаете?

– Знаю, – кивнул Гласс.

– Он дезертировал из пушной компании Скалистых гор? Сбежал?

– Он много откуда сбежал. Он еще и вор.

– Это серьезное заявление, мистер Гласс, – изрек Констебл, в котором проснулись судейские амбиции.